Корсунь-Шевченковская операция. Корсунь шевченковский котел

Корсунь-Шевченковский «котел» | Наша победа

К началу 1944 года маятник войны окончательно качнулся в сторону Красной Армии. В результате летне-осенней кампании 1943 года были освобождены Брянск, Смоленск, Харьков, Киев, Белгород… Но враг все еще оставался силен. Не сломлен был и его боевой дух.

По сталинградскому сценарию

Более того, немецкие конструкторы наконец-то довели до ума техническую часть свои новейших «тигров» и «пантер», превратив их в действительно грозное оружие (правда, в первые месяцы применения на Восточном фронте потери таких танков в основном происходили не от огня советской артиллерии, а из-за отказа ходовой части). И еще в ноябре 1943-го, после череды многомесячных отступлений на юго-западе, гитлеровцы «огрызнулись» контрнаступлением под Житомиром. Ценой невероятных усилий и больших потерь нашим войскам удалось предотвратить прорыв фашистской техники к Киеву, но недавно отвоеванный Житомир все же пришлось оставить.

Именно в таких условиях начиналась подготовка к Корсунь-Шевченковской наступательной операции. Сходящимися ударами двух фронтов предполагалось «срезать» образовавшийся выступ вражеской обороны в правобережной части Днепра, окружить и уничтожить основные силы гитлеровской группы армий «Юг». При этом с севера должен был наступать 1-й Украинский фронт, который возглавлял Николай Ватутин. А ему навстречу, с юго-востока, устремлялись армии 2-го Украинского фронта под командованием нашего земляка, генерала армии Ивана Конева

За десять дней до начала наступления в районе города Корсунь-Шевченковский залпы артиллерийских орудий загрохотали и на северо-западе. В атаку пошли части Ленинградского и Волховского фронтов, где было традиционно много призывников из Вологодской области. В ходе ожесточенных боев нашим войскам удалось окончательно снять блокаду Ленинграда. Кроме того, несколько резервных вражеских дивизий из Франции, которые первоначально гитлеровцы предполагали использовать на Украине, в самый последний момент были переброшены на Северо-Запад и уже не могли вмешаться в разворачивающееся в правобережной части Днепра сражение.

«Тридцатьчетверки» против «тигров»

Утром 24 января, после мощной артподготовки, в атаку пошли передовые части 2-го Украинского фронта и уже к исходу суток оттеснили врага на 4-6 километров. 25-го «коневские» части усилили нажим и смогли пробить бреши в оборонительных построениях гитлеровцев. А еще через сутки покатились вперед и танковые бригады «ватутинского» фронта, на острие которых находились отлично зарекомендовавшие себя в предыдущих боях танки Т-34.

Но немцы сменили тактику, отказавшись от лобовых танковых ударов. Их «тигры» теперь предпочитали действовать из «двойных засад», максимально используя преимущество своих дальнобойных башенных орудий. Обычно два-три танка встречали наши механизированные колонны на вершинах холмов и начинали демонстративную стрельбу. «Тридцатьчетверки» на полной скорости шли вперед, чтобы сократить дистанцию для выстрелов, и в это время подставляли свои борта под фланговый огонь других замаскированных «тигров».

Но и гитлеровцы делали фатальные ошибки. Утром 28 января они практически в одночасье потеряли полк «пантер» (почти 60 бронированных машин), который пошел в бесшабашную, но губительную для себя фронтальную атаку.

В последний день января передовые части 1-го и 2-го Украинских фронтов встретились в районе Ольшан, завершив окружение гитлеровской группировки. Внутри Корсунь-Шевченковского «котла» оказались около 100 тысяч вражеских солдат. Всем им грозила участь повторить трагический путь 6-й фашистской армии, разгромленной и плененной под Сталинградом.

Чтобы спасти окруженные части, враг стянул к Корсунь-Шевченковскому «котлу» все резервы, начав свое наступление с внешней стороны кольца. Глубокий снег, мороз и ветер затрудняли привычную позиционную войну. Сплошной линии обороны практически не было. Основные боевые действия велись вдоль дорог и на подступах к населенным пунктам.

Попытка раздробить окруженную группировку на несколько изолированных частей успехом не увенчалась, немцы тоже бились не на жизнь, а насмерть. К тому же их подбадривала раздающаяся с запада канонада. Теперь уже не считаясь со своими потерями в танках, деблокирующие дивизии Эриха фон Манштейна шли и шли вперед, и в какой-то момент их авангарды оказались всего в 8 километрах от внутреннего радиуса «кольца»

О пользе единоначалия

Главным за продолжение операции был назначен Иван Конев. И такой шаг себя оправдал. Координация и управляемость войск повысились, стали более рачительно использоваться резервы. Создавая численный перевес, советские войска начали последовательно занимать ключевые опорные пункты врага, неумолимо сужая внутреннее кольцо окружения.

 Все могло повернуться с ног на голову - несколько советских армий, ослабленных предыдущими боями, рисковали сами оказаться в окружении. Ситуацию усугубляло отсутствие единоначалия. Два советских фронта действовали по своим ранее установленным планам, а на согласование совместных действий «стыкующихся» частей уходили драгоценные часы.

И тогда Иван Конев предложил временно переподчинить ему часть «соседских» дивизий, одновременно наделив его полномочиями по ликвидации всей окруженной группировки. Ватутину в этом случае оставалась оборона внешнего фронта «котла». В послевоенных мемуарах воена-чальники, не лишенные некоторой доли ревности за одержанные победы, трактовали это по-разному. По версии Жукова, вопреки субординации Конев обратился непосредственно в Ставку, к Сталину, проигнорировав возможные возражения как Ватутина, так и самого Георгия Константиновича.

По воспоминаниям же Конева, Сталин позвонил ему сам, так как Ставка имела сведения о прорыве врага в полосе действий 27-й «ватутинской» армии, и поинтересовался обстановкой и принятыми решениями.

Как бы там ни было, невзирая на возражения Жукова и Ватутина, главным за продолжение всей операции был назначен именно Конев. И такой шаг себя оправдал. Координация и управляемость войск повысились, стали более рачительно использоваться резервы. Создавая численный перевес на определенном участке фронта, советские войска начали последовательно занимать ключевые опорные пункты врага, медленно, но неумолимо сужая внутреннее кольцо окружения. Стабилизировалась ситуация и на внешнем радиусе.

Осознав, что кардинального перелома уже не будет, гитлеровцы решили спасти хотя бы часть своих войск. Оставив в глубине «котла» сотни исправных грузовиков и пушки, а также почти 2000 тяжелораненых, все боеспособные части они свели в два «кулака» и в ночь на 17 февраля под прикрытием тяжелых «тигров» пошли в отчаянную и последнюю атаку.

Как генерал Конев маршалом стал

Но чуть ли не все еще остававшиеся в строю исправные танки были сразу же сожжены. Немцев «сбили» с больших дорог и заставили выходить из «котла» по заснеженным полям и оврагам, где они несли большие потери не только от огня, но и от обморожений. Был убит командовавший основной группой прорыва генерал Штеммерман.

Пользуясь отсутствием сплошной линии фронта, остатки гитлеровских войск все-таки смогли добраться до позиций деблокирующих войск. Но два армейских корпуса фактически перестали существовать. 20 февраля Манштейн принял решение отправить все остатки вышедших дивизий на переформирование или влить их в состав других воинских частей.

Самым же важным было то, что внутри Корсунь-Шевченковского «котла» и во время попыток его деблокады враг потерял почти все свои танки, в том числе около 300 «тигров» и «пантер». Были сильно потрепаны и элитные гитлеровские части, такие как танковые дивизии СС «Викинг» или «Лейбштандарт Адольф Гитлер».

Поражение в Корсунь-Шевченковской битве имело для гитлеровцев фатальные последствия. Так и не сумев восстановить свои силы на Украине, они отказались тут от каких-либо наступательных действий, а еще через несколько месяцев под непрерывными ударами советских войск группа армий «Юг» прекратила свое существование.

Со своей стороны, за подвиги и мужество, проявленные в февральских боях 1944 года, 23 советским частям и соединениям присвоены почетные наименования «Корсуньских». Более 70 солдат и офицеров стали Героями Советского Союза.

Особая награда была уготована нашему земляку. За разгром противника под Корсунь-Шевченковским генералу армии Коневу, первому из командующих фронтами в годы войны, было присвоено звание Маршала Советского Союза.

Владимир Романов

nasha-pobeda.ru

Корсунь-Шевченковская операция — Википедия

Корсунь-Шевченковская операция

Основной конфликт: Вторая мировая война

Немецкие танки «Тигр». Январь 1944

24 января — 17 февраля 1944 года

Корсунь-Шевченковский, Украина

Победа СССР. Окружение немецкой группировки войск.

СССР Германия

Ватутин Н. Ф.

Корсунь-Шевченковский котел. Маршал Варенцов. Путь к вершинам славы и долгое забвение

Корсунь-Шевченковский котел

К началу 1944 года острие Красной армии — 1-й Украинский фронт — дальше всех продвинулся на запад.

Немцы экстренно собрали все, что могли, чтобы остановить продвижение наших войск на запад. В конечном итоге к середине января 1944 года фронт стабилизировался, а наши войска в ходе этой операции продвинулись до 200 километров, полностью освободив Киевскую и Житомирскую области. Бои переместились в Винницкую и Ровенскую области. Киевский выступ — клин 1-го Украинского фронта — глубоко рассек немецкую оборону.

Напрягая все силы, немцы, как казалось им, сдержали дальнейшее продвижение острия клина.

После смелого броска 1-го Украинского фронта на запад между ним и действовавшим южнее и далеко отставшим 2-м Украинским фронтом образовался выступ протяженностью 275 километров с запада на восток. Вершина его оставалась на Днепре, а основание (расстояние между 1-м и 2-м Украинскими фронтами) составляло 130 километров.

В то время как в штабе группы армий «Юг» поздравляли друг друга — остановили-де продвижение наших войск на запад, — Г. К. Жуков докладывал Верховному главнокомандующему предложения по плану новой смелой операции: встречными ударами 1-го Украинского фронта прямо на восток и 2-го Украинского фронта на запад под основание немецкого выступа окружить и уничтожить вражескую группировку, еще грезившую Киевом. Ставка утвердила план.

Корсунь-Шевченковская наступательная операция, проведенная войсками 1-го и 2-го Украинских фронтов в период с 24 января по 17 февраля 1944 года, являлась составной частью общего наступления советских войск на южном крыле советско-германского фронта, осуществленного в первой половине 1944 года с целью освобождения Правобережной Украины.

Блестящая по замыслу операция была подготовлена в короткие сроки, в течение 7–8 суток. В течение ограниченного времени штабы фронтов и армий выполнили большой объем подготовительных мероприятий, в числе которых первоочередной была перегруппировка войск и боевой техники с целью создания сильных ударных группировок.

Больше трудностей при создании ударной группировки войск испытывал 1-й Украинский фронт, так как он одновременно готовил самостоятельную операцию на своем правом крыле (Ровно-Луцкую) и отражал сильные удары противника на Уманском и Винницком направлениях.

Вследствие специфики оперативной обстановки артиллерийское наступление организовывалось в каждой армии самостоятельно. Артиллерийская подготовка атаки устанавливалась продолжительностью 30–40 минут, а поддержка атаки — на глубину 500–700 метров[126].

Управление огнем и маневром артиллерии в операции осуществлялось как по линии прямого подчинения (командующий артиллерией фронта, армии, корпуса, дивизии), так и через временные тактические артиллерийские группы. Управление огнем артиллерии было централизовано на первые два периода артиллерийского наступления в руках командующих артиллерией армий. С развитием боя в глубине обороны противника оно децентрализовалось.

В целях приближения руководства к частям командующий артиллерией фронта генерал С.С. Варенцов с группой штабных офицеров выезжал в армии, наступавшие на главном направлении. Для контроля и оказания помощи подчиненным штабам в подготовке артиллерийского наступления практиковались выезды командующих артиллерией армий, начальников их штабов и штабных офицеров в стрелковые корпуса, наступавшие на направлении главного удара.

В одной из таких поездок 23 января погиб заместитель командующего артиллерией фронта генерал-лейтенант Д.И. Турбин, с которым С.С. Варенцов принимал участие в сражениях 6-й армии на Юго-Западном фронте. В сражениях на Курской дуге Д.И. Турбин уверенно командовал артиллерией 6-й гвардейской армии Воронежского фронта.

Дмитрий Иванович Турбин родился 29 октября 1903 года в городе Сумы в семье рабочего. Детские годы провел в городе Изюм Харьковской области. В 1920 году окончил пять классов реального училища. Работал на оптическом заводе.

В 1922 году призван в ряды Красной армии. В 1923 году был направлен в Харьковскую артиллерийскую школу командного состава. После ее расформирования был переведен в Одесскую артиллерийскую школу имени М.В. Фрунзе. После окончания школы проходил службу в 5-м корпусном артиллерийском полку.

С 1932 по 1937 год обучался в Военной артиллерийской академии имени Ф.Э. Дзержинского. Был назначен начальником штаба 116-го гаубичного артиллерийского полка Московского военного округа, а с 1939 года стал его командиром. Участник советско-финляндской войны 1939–1940 годов.

Артиллерийский полк под командованием Д.И. Турбина в составе 3-го стрелкового корпуса вступил в бой в первые же дни советско-финляндской войны. Особенно отличились артиллеристы во время наступления наших войск на Кексгольмском (Приозерском. — Ю. Р.) направлении в декабре 1939 года.

Подразделения 19-го стрелкового полка имели задание форсировать реку Тайпален-Йоки. Майор Д.И. Турбин должен был артиллерийским огнем поддержать наступление пехоты. Утром 6 декабря 1939 года стрелковые подразделения и артиллеристы Д.И. Турбина переправились через реку.

С наблюдательного пункта на занятом плацдарме командир артиллерийского полка корректировал огонь артиллерии. В результате точных попаданий снарядов были уничтожены почти все огневые точки противника. Воины стрелкового полка, успешно форсировав реку, развернули дальнейшее наступление.

За умелое руководство артиллерийским полком, личную храбрость и стойкость, проявленные в бою на реке Тайпален-Йоки, майору Д.И. Турбину было досрочно присвоено звание полковника.

В середине декабря 1939 года после короткой подготовки и перегруппировки советские войска пошли на штурм линии Маннергейма. Но вскоре наступление было приостановлено. Началась упорная подготовка к прорыву сильно укрепленной обороны противника: проводились специальные занятия и тренировки.

Полковник Д.И. Турбин в это время получил назначение на должность начальника артиллерии 15-го стрелкового корпуса (13-я армия). Его всегда можно было увидеть среди бойцов. Он целеустремленно руководил подготовкой артиллерии корпуса к штурму линии Маннергейма. Много времени Д.И. Турбин проводил на наблюдательных пунктах, тщательно изучая систему обороны противника на участке между озерами Пуннус-Ярви и Вуокси-Ярви.

Наступление наших войск началось 11 февраля 1940 года. Как известно, важную роль в прорыве линии Маннергейма сыграла артиллерия. Во время наступления Д.И. Турбин умело управлял огнем артиллерии корпуса, благодаря чему был нанесен сокрушительный удар по Салменкайтскому укрепленному району финских войск и уничтожены основные огневые точки противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 апреля 1940 года за храбрость и мужество, проявленные в боях, умелое руководство артиллерией стрелкового корпуса во время преодоления линии Маннергейма полковнику Дмитрию Ивановичу Турбину присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 266).

Когда в апреле 1941 года началось формирование первых 10 противотанковых артиллерийских бригад РВГК, Д.И. Турбин был назначен командиром 3-й птабр. Примечательно, что командирами 1-й и 4-й птабр соответственно были назначены будущие Маршалы Советского Союза К.С. Москаленко и М.И. Неделин.

С началом Великой Отечественной войны 3-я птабр под командованием Дмитрия Ивановича Турбина героически противостояла наступлению немецких механизированных и танковых соединений и частей.

Впоследствии командовал артиллерией 21-й армии, а затем — 6-й гвардейской армии. В конце 1943 года генерал-лейтенант артиллерии Д.И. Турбин был назначен заместителем командующего артиллерией 1-го Украинского фронта. Принимал участие в подготовке операции по освобождению Киева. Во время ожесточенных боев за освобождение Правобережной Украины, пренебрегая опасностью, Д.И. Турбин много времени проводил среди артиллеристов, действовавших в первых эшелонах. С гибелью Д.И. Турбина Сергей Сергеевич потерял не только подчиненного, но и фронтового товарища.

Выезжавшие в войска офицеры высших артиллерийских штабов проверяли распределение огневых задач между исполнителями, знание ими своих задач на местности, количество орудий, поставленных на прямую наводку, и подготовку для них огневых позиций, знание сигналов управления и взаимодействия и другие вопросы боевой готовности артиллерии. Такая система контроля и помощи способствовала своевременному устранению многих недочетов в организации огня и управлении им на всех уровнях руководства артиллерией.

Артиллерийская подготовка атаки начиналась залпом частей реактивной артиллерии, после которого они должны были находиться в готовности к выполнению новых залпов по запланированным им участкам огня. На время артиллерийской подготовки огонь армейской группы дальнего действия 40-й армии был спланирован только по артиллерийским и минометным батареям противника. Другие задачи (подавление штабов, узлов связи, резервов и др.) группа должна была выполнять в период артиллерийской поддержки атаки. Ввиду отсутствия подробных и достоверных сведений о расположении огневых средств противника огонь артиллерии планировался в основном по участкам, заключавшим районы действительного и наиболее вероятного расположения целей. Характерной особенностью плана артиллерийской подготовки являлось отсутствие в конце ее завершающего огневого налета и залпов реактивной артиллерии, служивших обычно сигналом к началу атаки.

Своеобразие артиллерийской поддержки атаки, планировавшейся на 1-м Украинском фронте, было вызвано особыми обстоятельствами, главным образом из желания скрыть, как всегда, от противника начало атаки своих войск. Стараясь уйти от шаблона, С.С. Варенцов считал, что противник уже освоился с тем, что перенос огня нашей артиллерии в глубину обороны сразу же после окончания последнего огневого налета, проводившегося обычно с высокой плотностью огня, означал начало атаки нашей пехоты и служил для него сигналом к принятию мер по отражению ее. Командующий артиллерией фронта был убежден, что противник не должен уловить момент окончания артиллерийской подготовки и что пехота должна начинать атаку не после переноса огня артиллерии в глубину неприятельской обороны, а несколько раньше, когда артиллерия еще продолжает вести огонь по переднему краю, но с пониженной плотностью. Следовательно, противник будет находиться в ожидании последнего огневого налета и переноса огня в глубину обороны. Затем по мере приближения атакующей пехоты к переднему краю обороны противника артиллерия должна постепенно (сначала более крупные калибры) снимать огонь с переднего и смещать его в глубину на два-три деления прицела и полностью перенести его на второй рубеж (вторую траншею) в момент броска пехоты к первой траншее. Такое «сползание» огня артиллерии с переднего края ко второй траншее должно было явиться как бы венцом огневой маскировки атаки своей пехоты.

Основным в таком плане артиллерийского наступления являлась огневая маскировка атаки, а не надежное подавление противника массированным и мощным огнем артиллерии. Возникновению такой идеи плана способствовали выделенные лимиты боеприпасов на проведение артиллерийского наступления, при которых артиллерия могла поддерживать атаку пехоты лишь огнем малой плотности. Существенный недостаток принятого плана артиллерийского наступления обнаруживается прежде всего в том, что при неуспехе огневой маскировки атаки резкое снижение плотности огня артиллерии в момент подъема пехоты в атаку могло привести к весьма нежелательным последствиям.

Из других особенностей организации огня артиллерии при подготовке прорыва можно отметить широкое применение орудий для стрельбы прямой наводкой. Так, в 27-й армии для уничтожения целей во время артиллерийской подготовки огнем с открытых позиций были поставлены на прямую наводку все орудия полковой и батальонной и до 30 % орудий дивизионной артиллерии.

Взаимодействие артиллерии с другими родами войск организовывалось на совместных рекогносцировках полос наступления общевойсковыми, танковыми, авиационными и артиллерийскими командирами, в процессе которых на местности были уточнены задачи и порядок их выполнения, составлены ориентирные схемы и отработаны другие вопросы взаимодействия. Организация взаимодействия на местности была проведена во всех войсковых звеньях, до роты-батареи включительно. Огневые позиции основной массы артиллерии находились на удалении от 1 до 4 километров от переднего края противника. Тем самым были созданы условия для непрерывной огневой поддержки наступления пехоты и танков на всю глубину главной полосы обороны.

По ходу и характеру боевых действий войск Корсунь-Шевченковскую операцию можно разделить на два этапа. На первом из них войска 1-го и 2-го Украинских фронтов осуществили прорыв обороны противника, завершили окружение его крупной группировки, оборонявшейся в Корсунь-Шевченковском выступе, и создали вокруг нее сплошные внешний и внутренний фронты окружения. Неблагоприятные метеорологические условия, исключавшие массовое применение нашей авиации, повысили значение артиллерии в огневом обеспечении прорыва, и, судя по результатам операции, она в целом успешно выполнила свои задачи.

На втором этапе были отражены все попытки врага деблокировать окруженную группировку, и она была полностью разгромлена.

Операция началась без артиллерийской подготовки в 6 часов 30 минут 24 января внезапной атакой усиленных передовых батальонов на участках прорыва 4-й гвардейской и 53-й армий 2-го Украинского фронта.

За два дня боев на направлении главного удара войска 2-го Украинского фронта продвинулись на 10–16 километров.

Войска 1-го Украинского фронта приступили к выполнению задач операции 26 января. В этот день на направлении главного удара (на левом фланге 40-й армии) была проведена 35-минутная артиллерийская подготовка, после которой войска первого эшелона ударной группировки 40-й армии, поддержанные огнем артиллерии, атаковали противника. Однако наступление должного развития не получило. За день напряженного боя продвижение наших войск на участке прорыва 47-го стрелкового и 5-го механизированного корпусов не превышало 2–3 километров, а 104-й стрелковый корпус совсем не имел продвижения. Здесь уместно заметить, что средняя плотность артиллерии в 48 орудий и минометов на 1 километр фронта, созданная в полосе 40-й армии, была явно недостаточной и артиллерия не обеспечила надежного подавления обороны противника.

Более успешным было наступление ударной группировки 27-й армии. Ввиду неблагоприятных метеорологических условий (густой туман и плохая видимость) запланированная армией артиллерийская подготовка в полном объеме (35 минут) не проводилась и была заменена одним непродолжительным огневым налетом (5 минут), после которого две стрелковые дивизии внезапно атаковали вражеские позиции и, решительно развивая атаку, к исходу дня продвинулись в глубину вражеской обороны на 6—10 километров. Командование 27-й армии, проявив гибкость, своевременно среагировало на изменение обстановки (появление густого тумана), разумно отказалось от проведения продолжительной, но малоэффективной в таких условиях артиллерийской подготовки и сделало упор на внезапность и решительность действий стрелковых частей, что и обеспечило успех наступления.

Оценив результаты наступления главной ударной группировки войск 26 января как неудовлетворительные, командующий артиллерией фронта генерал-полковник артиллерии С.С. Варенцов в числе основных причин неудачи указал и на неумелое применение артиллерии. В частности, он отметил, что командиры стрелковых корпусов и дивизий плохо управляли огнем артиллерии, а артиллерийские начальники слепо придерживались разработанных планов и не учитывали требований пехоты и обстановки. Отмечалось также, что на прямую наводку было выставлено недостаточное количество орудий и что поэтому противник контратаками танков легко отбрасывал нашу пехоту с захваченных ею рубежей.

В целях резкого увеличения темпов наступления С.С. Варенцов предложил командующему фронтом создать к утру 27 января против важнейших узлов сопротивления противника плотность артиллерийских средств не менее 60–70 орудий и минометов на 1 километр фронта (от 76-мм и выше), провести по этим узлам 30-минутную артиллерийскую подготовку, после которой в течение 20 минут поддерживать атаку пехоты переносом по рубежам огня нарастающей плотности. Утвердив предложения С.С. Варенцова, командующий фронтом таким образом еще раз напоминал всем военачальникам, что дальнейшее развитие наступления войск находится в прямой зависимости от эффективного применения массированного огня артиллерии.

В, то же время командование фронта было вынуждено пойти на некоторое ослабление группировки артиллерии, действовавшей на направлении главного удара, с тем чтобы за счет этого усилить артиллерию 38-й армии, в полосе которой обстановка резко обострилась в результате наступления крупных сил противника, потеснивших войска армии.

За два дня напряженных боев тактическая зона обороны противника в полосе удара 1-го Украинского фронта была прорвана. К исходу 28 января войска 1-го и 2-го Украинских фронтов соединились, замкнув кольцо окружения вокруг корсунь-шевченковской группировки противника.

Важнейшей задачей артиллерии, действовавшей в это время на внешнем фронте окружения, являлась организация обороны, и прежде всего противотанковой. В этих целях во всех стрелковых соединениях первого эшелона была организована сеть противотанковых опорных пунктов, в состав которых была включена большая часть наличной артиллерии, в том числе 122-мм гаубицы и 152-мм гаубицы-пушки.

Для усиления артиллерии, действовавшей на внешнем фронте, в период до 3 февраля была произведена частичная перегруппировка. Так, в 40-й армии в связи с ослаблением напряженности на правом фланге армии и стабилизацией там линии фронта, оттуда в 104-й стрелковый корпус было переброшено пять артиллерийских полков. 6-я танковая армия в это время была усилена одним танковым корпусом и двумя артиллерийскими бригадами, прибывшими из 38-й армии и резерва фронта. Всего за время первого этапа операции в состав войск 1-го Украинского фронта помимо артиллерии общевойсковых и танковых соединений было переброшено 14 полков артиллерии РВГК. В то же время от них убыло восемь полков артиллерии РВГК.

На втором этапе операции главная задача С.С. Варенцова и его штаба заключалась в эффективном применении артиллерии фронта при отражении деблокирующих ударов противника и уничтожении его окруженной группировки.

4 февраля противник, сосредоточив до четырех танковых и двух пехотных дивизий, нанес удар по стыку 104-го и 47-го стрелковых корпусов в общем направлении на Тыновку, Павловку. В ходе ожесточенных боев ценой больших потерь противнику удалось захватить оба этих населенных пункта, но дальше они продвинуться в этот день не смогли.

В ходе боев в районе Тыновки особенно отличился 317-й гвардейский истребительно-противотанковый полк под командованием гвардии подполковника Гаврикова. Совершив 200-километровый марш, полк с 1 февраля был подчинен командиру 104-го стрелкового корпуса и занял боевой порядок с задачей не допустить прорыва вражеских танков на Тыновку. В тяжелом пятичасовом бою с превосходящими силами врага личный состав полка нанес ему большие потери, подбив и уничтожив 23 танка, из них 11 танков типа «Тигр», 6 орудий типа «Фердинанд», до 300 вражеских солдат и сбил пулеметным огнем один самолет. Полк потерял 14 орудий. В результате умелых, героических действий личного состава полка продвижение противника ограничилось овладением Тыновкой[127].

В целях срыва планов противника, предусматривавших прорыв кольца окружения на Лысянском направлении, командующий 1-м Украинским фронтом генерал армии Н.Ф. Ватутин решил ударами 2-й и 6-й танковых армий по флангам деблокирующей группировки противника разгромить ее и отбросить в исходное положение. С этой целью 2-я танковая армия в течение 5 февраля совершила 100-километровый марш-маневр из района Липовца в район Гойсихи.

Одним из важнейших факторов, определившим в ходе событий перевес в пользу войск 1-го Украинского фронта, явился оперативный маневр крупных сил артиллерии РВГК с других направлений в район Корсунь-Шевченковского. Маневр артиллерией РВГК был осуществлен 12–16 февраля 1944 года по указанию командующего войсками фронта. Организацией маневра непосредственно занимался С.С. Варенцов и штаб артиллерии фронта. Большинство частей и соединений совершало марш и перевозилось по железной дороге на расстояние до 240 километров.

Основной трудностью в осуществлении маневра в сжатые сроки являлось, как всегда, отсутствие удобных дорог. В связи с распутицей скорость движения артиллерии по грунтовым дорогам была 5—10 км/ч, что могло привести к большому расходу горючего, износу ходовой части тягачей, орудий и затянуть маневр по времени. Поэтому штабом артиллерии фронта планировался маневр артиллерии только по шоссе. И хотя в результате этого увеличивалась длина маршрута, зато обеспечивалось движение со скоростью 20 км/ч и сохранение от преждевременного износа средств тяги.

В целях обеспечения нормального совершения марша особое внимание уделялось ремонту и восстановлению дорог. На труднопроходимые участки выделялись дежурные транспорты и тягачи. По всему пути следования имелись заправочные летучки — в Казатине, Сквире, Белой Церкви, Тараще. В целях своевременного и быстрого ремонта средств тяги в процессе марша заранее выделялись ремонтные летучки как в колонны, так и на определенные этапы маршрута. Одновременно штаб артиллерии фронта осуществлял непрерывный контроль за порядком движения колонн по установленным маршрутам. В итоге маневр был осуществлен успешно. 14–16 февраля, в один из самых кризисных моментов операции, в район Медина — Лысянки прибыло дополнительно пять бригад и девять полков артиллерии и минометов. Прибывшая артиллерия наряду с другими силами и средствами повлияла на изменение хода событий и обеспечила нашим войскам не только успешное завершение ликвидации окруженного врага (17–18 февраля), но и восстановление положения в районе западнее и юго-западнее Звенигород ки.

Следует отметить, что, несмотря на исключительно большие трудности передвижения артиллерии, роль и значение ее маневра в ходе второго этапа операции резко повысились. За период с 4 по 17 февраля на обоих фронтах были осуществлены крупные перегруппировки как войсковой, так и артиллерии РВГК. Так, на 1-м Украинском фронте за это время из резерва фронта и с второстепенных участков были направлены в район операции, без учета артиллерии стрелковых полков, танковых, механизированных и мотострелковых бригад, около 50 артиллерийских и минометных полков[128].

Корсунь-Шевченковская операция, проведенная в сложных метеорологических условиях, вошла в историю военного искусства как одна из блестящих операций на окружение и полное уничтожение крупной группировки неприятельских войск. Внезапность и сокрушительность ударов, быстрота действий, мобильность перегруппировок, искусное применение танковых и механизированных соединений, упорство в обороне и решительность в наступлении — таковы наиболее характерные черты действий советских войск в операции.

Особенности в организации и осуществлении управления артиллерией были обусловлены малой глубиной операции и ее специфичностью — образованием внутреннего и внешнего фронтов окружения и различным характером боевых действий войск на них. В наступательных операциях с фронтальным прорывом обычно уже в ходе тактического прорыва начинался процесс переподчинения артиллерии сверху вниз и постепенного перехода к децентрализованному управлению. В условиях, когда фронт наступления стрелковых соединений и армий значительно расширялся, а боевые действия войск приобретали маневренный характер, такой процесс был логичным и закономерным, так как С.С. Варенцов неоднократно убеждался в справедливости утверждения М.Н. Тухачевского о том, что «перецентрализация означает практически бездействие, ибо старший начальник не может претворить в жизнь того, что хочет, а младший зацентрализован и ждет распоряжений»[129]. В данной операции децентрализация управления имела место лишь на первом этапе, до образования сплошных фронтов окружения, но и в этом периоде переход к децентрализованному управлению до конца не был доведен, так как армейские артиллерийские группы дальнего действия оставались в подчинении командующих артиллерией армий.

Следует отметить, что в этой операции командующий артиллерией фронта С.С. Варенцов и офицеры его штаба творчески подошли к определению способов управления артиллерией в различных периодах операции. После образования двух фронтов окружения возникла необходимость в обратном процессе — в организации централизованного управления артиллерией. На внешнем фронте она вызывалась потребностями обороны, а на внутреннем фронте — существенным изменением условий, в которых велись наступательные действия. По мере сжатия кольца окружения полосы наступления стрелковых соединений и армий постепенно сужались, увеличивалось количество объектов для применения массированного огня артиллерии, уменьшались темпы продвижения войск. Необходимость в централизованном в масштабе армии управлении огнем артиллерии с особой остротой проявилась после превращения оперативного окружения в тактическое, когда появилась опасность поражения огнем артиллерии своих войск, особенно при стрельбе на больших дальностях. На этом этапе операции потребность в централизованном управлении огнем усиливалась еще и небольшой шириной коридора, разделявшего оба фронта окружения, так как в таких условиях появлялась возможность маневрирования массированным огнем между обоими фронтами.

К сожалению, оттепель и вызванная ею сильная распутица, частые дожди и густые туманы, изморозь и обильные снегопады (в конце операции), множество незамерзших болот, ручьев и малых рек, трудный рельеф местности и малочисленность дорог с твердым покрытием и др. сильно ограничивали подвижность и огневую деятельность артиллерии, питание ее боеприпасами и горючим.

Несмотря на объективные трудности, артиллерия фронта внесла свой решающий вклад в достижение конечных целей операции, обеспечив успешное выполнение маневра на окружение и полный разгром крупной группировки противника. Особенно большую роль сыграла артиллерия при отражении мощных деблокирующих ударов врага, которые не достигли своей цели главным образом потому, что на пути танковых дивизий противника непреодолимой стеной стояли артиллерийские части и соединения, и прежде всего части противотанковой артиллерии РВГК.

Примечательно, что именно в ходе Корсунь-Шевченковской операции происходит такое знаковое событие, как введение приказом народного комиссара обороны от 10 февраля 1944 года командующих артиллерией фронтов в состав военных советов. Предельно ясно излагая необходимость этого, приказ наркома гласил: «В целях улучшения руководства артиллерией, повышения ответственности военных советов и командующих артиллерией фронтов (армий) ввести в состав военных советов фронтов, армий, округов командующих артиллерией»[130].

До этого приказа Военный совет фронта состоял из четырех человек. Председателем Военного совета был командующий войсками фронта, который объединял деятельность всех членов этого коллегиального руководящего органа. Два члена Военного совета были освобожденными. Первый член Военного совета занимался оперативными вопросами и вместе с командующим подписывал все необходимые оперативные документы, приказы и донесения в Ставку ВГК. Первому члену Военного совета вменялось в обязанность осуществлять непосредственное руководство политическим управлением фронта.

Второй член Военного совета фронта курировал службу тыла. Членом Военного совета являлся также начальник штаба фронта.

Несомненно, введение в состав Военного совета фронта командующего артиллерией значительно повышало его статус. Кроме того, это еще одно подтверждение высокой роли командующих артиллерией фронтов (армий) в организации огневого поражения противника в Великой Отечественной войне. И С.С. Варенцов целиком и полностью соответствовал этой роли на протяжении всей войны.

Следующая глава >

biography.wikireading.ru

Альтернативный взгляд на войну. На примере Корсунь-Шевченковского Котла.

У меня на полке книга с фотографиями "Великая Отечественная Война Советского Союза" Воениздат 1984г. В этой книге почему-то нет ни одной единицы американской или британской техники, щедро поставляемой в СССР союзниками - видимо это не патриотично. Вряд ли в этой книге вы найдете так же и фото взломанных советских танков.

Здесь я представляю альтернативный непатриотичный взгляд на войну. Так сказать взгляд с другой стороны.

Корсуньская группировка была окружена с севера и с юга. Положение, в котором оказались немцы, было хуже некуда. Над заснеженными, скованными морозом равнинами между реками Днепром и Бугом бушевали зимние метели, столбик термометра редко когда поднимался выше минус пятнадцати градусов по Цельсию, толщина снежного покрова достигала 1 метра и больше. Давно уже на Украине, с ее климатом, более мягким, чем российский, не было столь лютых зимних холодов. В «котле» 1-я танковая дивизия делала все возможное для поддержки обескровленных подразделений 198-й пехотной дивизии. Колонны снабжения с огромным трудом, преодолевая снежные заносы, добирались до вмерзших в снег частей, лишенных всего самого необходимого, но, тем не менее, преисполненных решения сражаться. И вдруг все переменилось. Неожиданно повеяли теплые ветры, начались оттепель и распутица. И снова грязь стала липнуть к сапогам, наливавшимся пудовой тяжестью и спадавшим с обмороженных ног. Колесный транспорт и бронемашины тонули в грязи. Танки и самоходно-артиллерийские установки дивизии Викинг еще кое-как могли прокладывать себе дорогу, однако передвигались с поистине черепашьей скоростью: 3—4 километра в час. Запасы топлива катастрофически уменьшались. В центре «котла» находился городок Корсунь-Шевченковский, вокруг которого разгорелось сражение. Гитлер, склонившись над картой в своей далекой от фронта растенбургской Ставке, воспаленными глазами всматривался в красные стрелы, обозначавшие направления советских ударов. Он все еще и мысли не допускал о прорыве своих окруженных войск из «котла», думая исключительно о нанесении извне удара свежими силами по перепахивавшим «котел» советским дивизиям, которые он сам намеревался, в свою очередь, окружить, а затем, в ходе дальнейшего наступления, вернуть себе Киев.

Спасательная операция

В плену неизбежности

Бой шел за каждый дом

Накопившие столь положительный опыт использования белых русских добровольцев и местных крестьян, командиры валлонских «викингов» решили испробовать в деле также советских военнопленных.

Советские войска все глубже вклинивались в «котел». «Викингам» требовалось на передовой все больше танков, но только две из имевшихся у них боевых машин были в исправном состоянии. Эти два танка и двинулись навстречу наступавшим цепям большевицкой пехоты, а под их слабым прикрытием пошли на прорыв колонны бельгийцев и «Русского Народного Ополчения». По воспоминаниям Леона Дегреля, красноармейцы, которые волокли за собой по снегу свою легкую артиллерию, заполнили равнину, подобно волнам морского прилива. Скоро они заметили два наших одиноких танка, кативших вдоль голого холма. И сразу же противотанковые пушки красных изрыгнули град снарядов, ударивших по нашим танкам, вспоровших их броню и сразивших экипажи. Бельгийцы взяли деревню Староселье. Поблизости, на высоком холме возвышался украинский ветряк650 с неподвижными белыми крыльями. На этой выгодной позиции красноармейцы устроили несколько пулеметных гнезд, поражая все, что двигалось или шевелилось в пределах их видимости, градом горячего свинца. Водитель Леона Дегреля, Леопольд Ван Дёле, выскочил из машины, незаметно подобрался к подбитому танку и, действуя из-за этого укрытия, расстрелял из своего ручного пулемета целый советский пулеметный расчет, укрывшийся за ветряком. Однако один из 3 советских пулеметчиков, хотя и раненый, в свою очередь, собрав последние силы, сумел уложить на месте сразившего его храброго бельгийца. К 16.00 высота была взята штурмом. Как с горечью вспоминал Леон Дегрель, бельгийцы захватили несколько пулеметов, но эти трофеи им были не в радость. Да и что они значили по сравнению с гибелью боевых товарищей? Ровным счетом ничего. Что толку убивать большевиков, спрашивал себя Дегрель. Они плодятся, как мокрицы или муравьи. На место одного убитого мгновенно становятся десять живых, и конца этому не видно… К чести Дегреля, следует сказать, что даже в своих послевоенных воспоминаниях он никогда не ставил знак равенства между большевиками и русским народом, к которому неизменно относился с огромным уважением и любовью, доходящими порой до какого-то почти религиозного пиетета (чем нередко грешили иные «викинги», особенно из числа финно-угорских народностей).

Благодаря упорному сопротивлению, оказанному валлонами, была отражена целая серия атак советских войск, занявших села внутри «котла», сжимавшегося буквально на глазах, как бальзакова «шагреневая кожа». Одному из этих сел, Шендеровке, незадолго перед описываемыми событиями очищенному от красноармейцев частями полка СС Германия, было предназначено играть роль основного опорного пункта 8-й армии в боях за то, что осталось от Корсуньского выступа. Генерал Вильгельм Штеммерман, один из командиров окруженных германских войск, получил приказ сократить линию фронта и начать организованный отход вглубь «котла» в направлении Шендеровки, чтобы в назначенный срок быть в состоянии совершить прорыв из «котла» на соединение с германскими войсками, когда те, в качестве «команды спасателей», пойдут на прорыв «котла» извне. Тем временем большевики нанесли сильный удар по Комаровке, откуда были незадолго перед тем вытеснены немцами, и вновь овладели этим населенным пунктом, расположенным на южном участке фронта готовившегося немцами прорыва. Для генерала Штеммермана это означало необходимость скорейшего пересмотра своего плана, поскольку потеря Комаровки создала угрозу как южному флангу всей германской группировки, так и непосредственно его войскам, которым, по прежнему плану, надлежало следовать во втором эшелоне германских войск, идущих на прорыв. Было принято решение разместить на высотах близ села Дюржанцы все наличные танки. Исправными оказались всего три (!) танка, да и те, попав под сильный фланговый огонь неприятеля, были вынуждены в скором времени укрыться за холмом. 1-я танковая армия подогнала к ближайшей железнодорожной станции перед линией фронта несколько санитарных поездов. Транспортные «Юнкерсы-52» стояли наготове на летном поле Уманского военного аэродрома, чтобы принять на борт раненых и обмороженных.

На боевом участке, где был запланирован прорыв из «котла», части генерала Штеммермана заняли позиции на севере и в центре. На юге боевого участка располагались позиции «викингов». Потери, понесенные за предыдущие недели упорных боев, были столь велики, что общая численность всех готовящихся к прорыву из «котла» шести с половиной дивизий фактически недотягивала до штатной численности одной германской пехотной дивизии военного времени! Серьезная опасность исходила от красноармейцев, захвативших часть расположенного к югу от позиций «викингов» села Новая Буда. Красных никак не удавалось выбить или «выкурить» оттуда. Здесь «викингам» пришлось в полном блеске продемонстрировать свои боевые навыки, ведя бои за каждый дом в буквальном смысле слова. Но и солдаты Красной армии были сильны в этом виде боя. Они то исчезали, как бы растворялись среди горящих хат, то вдруг появлялись целыми группами, как будто из ниоткуда, там, где их никто не ждал. В кронах совсем недавно осмотренных, без обнаружения чего-либо подозрительного в их ветвях, деревьев вдруг оказывались советские снайперы. Храбрейший из бельгийцев, командир штурмовой бригады Валлония оберштурмбаннфюрер СС Люсьен Липперт («прекраснейший и честнейший кадровый офицер бельгийской королевской армии», по выражению лично знавшего его и служившего под его командованием в дивизии Викинг русского белоэмигранта Н.И. Сахновского) лично возглавил атаку на группу домов, в которых засели большевики. Но, на свою беду, задержался в дверном проеме одной хаты на секунду дольше, чем следовало. Не зря говорил еще блаженной памяти Государь Император Петр Алексеевич, что «промедление смерти мгновенной подобно». Пуля попала Липперту прямо в живот, пробив желудок. Разумеется, валлонские «викинги» и помыслить не могли о том, чтобы оставить тело своего командира на поругание красным. Один из бельгийцев, несмотря на то что у него была прострелена рука, прикончил «ворошиловского стрелка» и вместе с пришедшими на выручку товарищами поспешил эвакуировать тело Липперта. Убитого командира валлонов положили на широкую доску, прикрыли сверху другой доской, перевязали их поясными ремнями и вынесли труп Липперта из боя на этих импровизированных носилках. «Викинги» еще долго держались в Новой Буде. Они дрались, как львы — ведь не зря именно лев изображен на государственном гербе Бельгийского королевства! Штурмбаннфюрер СС Шумахер подбил 10 (!) советских средних танков Т-34. За этот подвиг и за доблесть, проявленную в предыдущих боях, герой-валлон был, после успешного прорыва из «котла», повышен в звании до оберштурмбаннфюрера СС и награжден Рыцарским Крестом Железного Креста.

«Коридор»

Шендеровка стала также свидетельницей драматических сцен, разыгравшихся в ходе попытки эвакуировать самых тяжело раненных «викингов». Их прямо на носилках грузили на немногие, все еще остававшиеся на ходу гусеничные машины. Но машин не хватило на всех раненых. Тогда раненых, вынесенных из перевязочного пункта, стали грузить на крестьянские возы, не забыв обозначить их, как санитарные, флагами Красного Креста. Однако накатившие волной 15 советских танков Т-34 флаги Красного Креста не остановили. Они без всякого разбора расстреляли как бронемашины и танки, так и санитарные повозки «викингов». Западнее Шендеровки другой группой советских танков была, с тем же результатом, атакована транспортная колонна санитарной роты дивизии Викинг. В этой бойне, как и под Шендеровкой, также уцелело не более дюжины «счастливчиков». Тем, кто выжил, пришлось идти пешком по раскисшим дорогам, ставшим настолько непроходимыми, что даже немногие сохранившиеся у «викингов» транспортные средства пришлось бросать, так как от них все равно не было никакого толку.

Надо сказать, что неприятельские средства массовой информации упорно распространяли порочащие честь «викингов» слухи о том, что они якобы сами убили своих раненых. Так, некий советский офицер, майор Кампов, якобы участвовавший в Корсунь-Шевченковской операции, якобы рассказывал английскому журналисту Александру Верту, автору книги «Россия в войне» (Alexander Werth. Russia at War. Barrie & Rockliff, 1964), что окруженные «зеленые эсэсовцы» якобы убили всех своих раненых, «что, несомненно, способствовало той атмосфере истерии, которой была отмечена их последняя ночь в Шендеровке. Приказ убивать раненых выполнялся очень строго. Они не только застрелили… своих раненых — так, как они обычно расстреливали русских и евреев — в затылок (курсив наш. — В.А.) — нет, они… еще поджигали санитарные машины… Что может быть страшнее зрелища, представшего нашим глазам, когда мы открыли эти обгорелые фургоны? Все они были полны обгорелых скелетов с гипсовыми повязками вокруг рук или ног, ставшими слишком просторными для них. Ведь гипс не горит…»

Оставим эти обвинения без комментариев. Англичане (между прочим, опередившие в деле создания концентрационных лагерей не только немцев, но даже советских большевиков651) утверждали о своих противниках еще и не такое. Именно представителям «свободной британской прессы» принадлежат кровавые наветы, будто немецкие солдаты еще в Великую войну 1914—1918 годов «отрубали руки бельгийским детям», «подвешивали французских католических священников к колоколам вместо колокольных языков»652 и даже «варили мыло из английских трупов» (последний кровавый навет, за который англичане даже сочли за благо официально извиниться в период между двумя мировыми войнами, был, как известно, ничтоже сумняшеся, вынут ими из пропагандистских запасников и повторен, хотя и в несколько измененном виде, уже после Второй мировой). По ходу дальнейшего изложения мы еще убедимся в том, кто как относился к раненым «викингам», кто, как и почему их спасал или убивал. А вообще-то, не худо бы вспомнить массовый расстрел в Катыньском лесу палачами сталинского НКВД 14 (или 15) тысяч польских офицеров, взятых в плен в ходе совместной германо-советской операции по разгрому «панской» Польши в сентябре 1939 года. Это преступление также упорно пытались свалить на «безбожных готов». Но история рассудила иначе…

Короче, Манштейн, наконец, вполне осознал всю иллюзорность надежд на получение новых мобильных резервов. Советские части продолжали ожесточенно оборонять «котел» от пытавшихся прорваться в него частей германской «армии спасения», все более терявших способность активно противостоять большевикам. Было принято решение оставить излучину Днепра и отступить на новую линию обороны, проходившую по Бугу. Силами последних немецких танков в районе Корсунь-Шевченковского в нижнем течении Днепра был создан временный коридор для выхода из окружения дивизии Викинг и уцелевших солдат других 7 дивизий. Гитлер, первоначально не соглашавшийся на вывод окруженных войск из «котла», в конце концов, поддавшись доводам Манштейна, дал согласие эвакуировать Корсуньский выступ (хотя никак не мог смириться с мыслью, что его войска больше не могут удерживать свои позиции). И вот, в ужасающую пургу была предпринята последняя попытка. Штурмовая группа из состава частей Штеммермана подобралась к советским часовым и бесшумно перерезала им глотки. Затем были собраны в кулак все кое-как отремонтированные транспортные средства и военная техника для прорыва в направлении Лысянки, на соединение с еще удерживавшими «коридор» частями III танкового корпуса.

Как рассказывал майор Кампов английскому журналисту Александру Верту, у немцев уже почти не оставалось танков. «Вся их боевая техника была уничтожена или брошена во время боев в предыдущие дни, а те немногие танки, какие у них еще имелись, стояли без горючего. За последние несколько дней территория, на которой они сосредоточились, сократилась настолько, что транспортные самолеты не могли им что-либо доставить. Но еще и до этого к ним добиралось лишь небольшое число транспортных самолетов, а иногда случалось так, что грузы продовольствия, горючего и боеприпасов сбрасывались прямо на наши (советские. — В.А.) позиции.

Итак, в то утро все немцы построились в две маршевые колонны, примерно по 14 000 человек каждая, и так прошли до Лысянки, где сходились две лощины. Лысянка была расположена внутри «коридора», за пределами нашей передовой линии. Немецкие дивизии по другую сторону этого «коридора» пытались пробить себе дорогу на восток, но теперь «коридор» стал настолько широк, что у них оставалось на это мало шансов.

Странное зрелище представляли собой эти две германские колонны, пытавшиеся вырваться из окружения. Каждая из них походила на огромное стадо. Голова и фланги колонны состояли из эсэсовцев бригады Валлония и дивизии Викинг в своей голубовато-серой форме653. Они были в относительно хорошем физическом состоянии. А внутри треугольника брела толпа простых немецких пехотинцев, у многих из которых был прямо-таки жалкий вид. В середине толпы шло ядро колонны — горстка офицеров. Они также выглядели сравнительно неплохо. И так они двигались на запад, вдоль двух параллельных лощин. В путь они тронулись рано, в пятом часу утра, когда было еще совершенно темно».

Как ни странно, строй, которым шли по заснеженной равнине на прорыв из Корсунь-Шевченковского «котла» эти «викинги XX века», удивительно напоминал боевое построение их далеких «нордических» предков — «сфинфюлькингов», или «воинов-кабанов», именовавшееся «кабаньей головой», и аналогичное построение датско-эстонско-немецкого войска в Ледовом побоище 1242 года — знаменитую «железную (великую) свинью»! Что ни говори, а история повторяется, и «неразрывна связь времен»!

Большевики знали, откуда они идут. Для встречи «викингов» были подготовлены 5 линий — 2 линии пехоты, затем линия артиллерии, а затем еще 2 линии, где «викингов» подстерегали танки и красная конница.

Как вспоминал майор Кампов: «Мы пропустили их через первые три линии без единого выстрела. Немцы, воображавшие, что им удалось провести нас и прорваться через все наши линии, разразились оглушительными, ликующими криками, на ходу паля в воздух из своих пистолетов и автоматов. Теперь они выбрались из лощин и шли по открытой местности».

Пленных не брать!

«Машины и телеги опрокидывались, и раненые с воплями падали на мерзлую землю. Волна советских танков накатила на наши передовые машины и возы. В одно мгновение оказалась уничтоженной половина нашей колонны. Волна танков неудержимо, хотя и медленно, приближалась к нам, прокладывая себе путь прямо через конно-гужевую колонну, круша машины и телеги, как спичечные коробки, давя гусеницами раненых и издыхающих лошадей, впряженных в повозки... Наша казавшаяся неминуемой гибель была, однако, на короткое время отсрочена из-за образовавшейся «пробки» — танки красных буквально увязли в колонне, не в силах разметать останки сотен машин и телег, сокрушенных их мощными траками».

На перевязочном пункте больше не было места для раненых. Каждая часть пыталась, на свой страх и риск, эвакуировать собственных раненых. 18-тонный артиллерийский тягач с тремя пулеметными расчетами на броне замыкал колонну боевых частей, в качестве слабой защиты для санитарных повозок, нагруженных ранеными. Среди них был штандартен-оберюнкер СС Раймон Лемер, ветеран Восточного фронта, воевавший на нем еще до вступления в Ваффен СС, в составе Валлонского легиона германского вермахта. Пройдя переподготовку в Дрездене, Лемер вернулся на Восточный фронт в октябре 1943 года, уже в рядах штурмовой бригады СС Валлония, и вместе с ней был включен в состав дивизии Викинг на Черкасском фронте.

В том памятном прорыве из Корсунь-Шевченковского «котла» участвовали и остатки полка СС Германия во главе с оберштурмбаннфюрером Фрицем Эратом. Как было написано в рапорте: «Храбрые гренадеры полка Германия, применив оружие ближнего боя, подбили 24 советских танка и в ожесточенном ближнем бою подготовили прорыв из «котла».

Когда стрельба на мгновение стихла, взоры всех обратились на долговязую, сухопарую фигуру человека, стоявшего на берегу реки. Он был одет в зимнюю куртку, подбитую мехом, и опирался на толстую, суковатую палку. Совершенно спокойно, как если бы дело происходило в учебном лагере на территории рейха, обергруппенфюрер СС и генерал Ваффен СС Герберт Гилле, командир дивизии Викинг наблюдал за выходом «викингов» из окружения. Он по праву гордился своими людьми. Отразив множество кровавых танковых атак противника, «викинги» понесли тяжелейшие потери в ходе прорыва из «котла». Но, тем не менее, Гилле довел до этого места 4 500 уцелевших добровольцев дивизии Викинг и вовсе не собирался терять их теперь, в двух шагах от спасительного «коридора», из-за чьей-то слепой паники. Он приказал загнать последний тягач в реку, в качестве импровизированного «быка» — опоры спешно наведенного пешеходного моста, тотчас же унесенного быстрым течением реки. Попытка использовать вместо тягача крестьянские возы или телеги оказалась ничуть не более успешной. Тогда «папаша» Гилле отобрал из своих людей умеющих плавать и разбил их на пары с теми, кто плавать не умел, образовав живой мост из человеческих тел. Сам Гилле, к счастью для себя умевший плавать, шагнул в реку первым и первым добрался до другого берега. Он добрался до берега, но живая цепь разорвалась посреди реки, и те, кто не умел плавать, утонули. Вторая попытка построить живой мост оказалась также безуспешной — и многие вновь поплатились жизнью за свое неумение плавать. В арьергарде «викингов» следовал гауптштурмфюрер Дёрр из полка СС Германия со своими людьми, которые тащили по снегу раненых, уцелевших после разгрома санитарной колонны советскими танками, и подбирали новых раненых и обессилевших отставших. Нам кажется достойным упоминания, что валлонские «викинги» все это время несли с собой на руках тело Люсьена Липперта, завернутое в плащ-палатку.

Что же касается генерала Штеммермана, то он, если верить майору Кампову и Александру Верту, остался в «котле», ибо был убит осколком снаряда (хотя германское радио сообщило, что Гитлер лично вручил Штеммерману высокую награду). А многие эсэсовцы кончили жизнь самоубийством. И вообще, ни одному немцу якобы не удалось вырваться из «котла». Так что даже доверчивый Александр Верт счел необходимым сделать оговорку, что ему «трудно сказать, являются ли приведенные Камповым факты и цифры более правильными, чем те, которые приводились немцами после войны», и в то же время подчеркнуть, что рассказ Кампова «по-видимому (курсив наш. — В.А.), дает правдивую картину того, что произошло на самом деле». Понимай как хочешь.

Фимбульветр

На второй день отступления в направлении Польши мучительная метель прекратилась. На какое-то время «викингам» удалось оторваться от преследователей. На небе снова засияло солнце, окрасившее снег в нежный розовый свет. Однако вскоре уцелевших ожидал неприятный сюрприз. Они надеялись на заслуженный отдых. Однако им было заявлено, что эта привилегия будет предоставлена только раненым и «германским» (норвежским, датским, голландским и фламандским) добровольцам. Все остальные, даже получившие отпуск у своих офицеров, были, по распоряжению Гитлера, направлены на переформирование в район Люблина, а оттуда — снова на фронт. Единственное исключение было, впрочем, сделано для валлонов (хотя все еще не считавшихся «германцами» из-за того, что говорили по-французски). По личной просьбе Леона Дегреля Гитлер дал им отпуск сроком в 21 день. В Штаб-квартире фюрера Адольф Гитлер лично наградил обергруппенфюрера Герберта Гилле Мечами к Дубовым листьям Рыцарского Креста Железного Креста, а гауптштурмфюрера СС Леона Дегреля — Рыцарским Крестом Железного Креста. По приказу, поступившему из Штабквартиры фюрера, остатки дивизии Викинг были направлены на переформирование под Люблин, где умерли от ран и обморожения и истощения многие «счастливчики», уцелевшие под Корсунь-Шевченковским, которым удалось вырваться живыми из «котла».

leg0ner.livejournal.com

Корсунь-Шевченковская операция — WiKi

Действия на участке 2-го Украинского фронта 24-28 января

На участке немецких 3-й танковой и 389-й пехотной дивизий в наступление перешли передовые батальоны 4-й гвардейской и 53-й армий 2-го Украинского фронта. В ходе боёв они потеснили противника на 2-6 км.

В 7 часов 46 минут утра в наступление перешли главные силы 2-го Украинского фронта. 389-я пехотная дивизия подверглась удару шести стрелковых дивизий (31-я, 375-я, 69-я гв. сд из 4-й гв. армии и 25-я гв., 66-я гв. сд, 1-я гв. вдд из 53-й армии) и её южный фланг вскоре развалился. В 14 часов в бой были введены 20-й и 29-й танковые корпуса 5-й гв. танковой армии, которые к концу дня продвинулись на 18-20 км, выйдя к Капитановке и Тишковке. На помощь 389-й дивизии было решено отправить сначала 676-й полк из 57-й пехотной дивизии, а потом и всю дивизию целиком. Действия против 3-й танковой и 106-й пехотной немецких дивизий были менее успешны. Четыре советские дивизии(14-я гв., 138-я, 213-я и 233-я из 53-й армии) при минимальной танковой поддержке смогли продвинуться только в полосе 3-й танковой дивизии на 5 км.

Утром 20-й танковый корпус продолжил наступление, выбил немецкие войска из Капитановки и продолжил движение в сторону Лебедина, которого он достиг поздним вечером, где его встретила только группа из тыловых частей 389-й дивизии. 29-й танковый корпус занял Россоховатку, отбросив к западу боевую группу Лангкейта (36-й танковый полк, 1-й батальон 103-го танко-гренадерского полка, 1-й дивизион 4-го артиллерийского полка из 14-й тд). Боевая группа фон Брезе (108-й танко-гренадёрский полк, 14-й разведывательный батальон, 2-й дивизион 4-го артиллерийского полка, зенитная артиллерия из 14-й тд) была окружена к западу от Оситняжке. В 13 часов начались первые серьёзные контратаки немецких войск — в наступление из Каменоватки перешли части 11-й танковой дивизии, которые к вечеру сумели занять южную часть Тишковки.

В 10 часов утра, после движения всю ночь, передовые части 8-й гв. и 155-й танковых бригад 20-го танкового корпуса освободили Шполу. 29-й танковый корпус действовал юго-восточнее Шполы и освободил Водяное, Липянку и Межигорку. Тем временем ранним утром в 5:30 возобновила свои действия 11-я танковая дивизия и в 9:10 установила связь с окружённой группой фон Брезе к северо-востоку от Капитановки. Тем самым были перерезаны пути снабжения передовых советских соединений. Задача восстановления контакта с ушедшими вперёд танковыми корпусами была возложена на 18-й танковый корпус из 5-й гв. ТА и 5-й гв. кавалерийский корпус, которые до сих пор находились в армейском и фронтовом резерве соответственно. 4-я гв. армия продолжала теснить немецкие 389-ю и 72-ю дивизии, к которым на помощь начали подходить части 57-й дивизии, а также танковая группа из танко-гренадёрской дивизии СС «Викинг». 53-я армия оказывала давление на 3-ю танковую дивизию, которая всё же сумела отправить танковую группу на помощь 14-й танковой дивизии, которая пыталась отбить Россоховатку, что ей, впрочем, не удалось.

Утром 20-й танковый корпус возобновил движение на Звенигородку и в середине дня соединился в ней с 233-й танковой бригадой из 6-й танковой армии 1-го Украинского фронта. В это же время немецкие войска продолжали пытаться взять под контроль район Капитановки. В 11-ю танковую дивизию прибыло сильное подкрепление — 1-й батальон 26-го танкового полка, имевшего 75 «Пантер», в том числе 61 боеспособную. Однако использовать его ударную силу не удалось. В результате неудачных действий батальона в отрыве от частей 11-й танковой дивизии он потерял 44 танка, в том числе 10 безвозвратно.

Действия 1-го Украинского фронта 26-28 января

Утром, после 40-минутной артиллерийской подготовки, на двух участках перешли в наступление войска 27-й, 40-й и 6-й танковой армий. Первый из них, где наносился главный удар, был в районе Тыновки, здесь наступали соединения 40-й армии при поддержке 5-го механизированного и 5-го гв. танкового корпусов. Наступление развивалось медленно, танковые части понесли серьёзные потери (немецкий VII корпус заявил об уничтожении 82 танков). К концу дня продвижение в полосе 34-й пехотной дивизии под Тыновкой было незначительным, в полосе её северного соседа, 198-й дивизии, были достигнуты более серьёзные результаты — преодолена первая линия обороны, глубина продвижения составила 8-10 км. Однако самый значительный успех был достигнут в полосе наступления 27-й армии (180-я и 337-я сд), где она сумела прорвать оборону 88-й пехотной дивизии на глубину в 18 км при минимальной поддержке бронетехники.

Наступление возобновилось ранним утром, но, как и в предыдущий день, в полосе главной группировки оно развивалось медленно. 6-я танковая армия, к примеру, продвинулась только на 10-15 км, понеся при этом значительные потери в людях и технике. Ватутин, ввиду неожиданного успеха второстепенной группировки, принимает решение о смещении основных усилий севернее. Для этого в подчинение 6-й танковой армии был передан 47-й стрелковый корпус из 40-й армии. В то же время из состава 6-й танковой армии изымался 5-й механизированный корпус, который должен был отправиться на 100 км юго-восточнее на правый фланг 40-й армии для отражения предполагаемого немецкого наступления из района Винницы. По приказу военного совета фронта была сформирована подвижная группа на основе 233-й танковой бригады с приданием ей 1228-го самоходного артиллерийского полка, мотострелкового батальона и противотанковой батареи — всего 39 танков, 16 САУ, 4 противотанковые пушки и 200 автоматчиков. В её задачу входило пробиться в Звенигородку через Лысянку и соединиться с войсками 2-го Украинского фронта. Возле Тихоновки группа освободила из окружения 136-ю стрелковую дивизию и 6-ю гв. мотострелковую бригаду, в котором они находились с 10 января. К полуночи группа заняла важный в оперативном значении пункт Лысянку.

В 8 часов утра подвижная группа возобновила своё наступление к Звенигородке и к 13 часам дня сумела пробиться к ней с северо-запада и завязать уличные бои. В это же время с юго-востока подошли части 155-й танковой бригады 5-й гв. танковой армии 2-го Украинского фронта. Танкисты обоих фронтов заняли круговую оборону с твёрдой решимостью удержать город до подхода основных сил. 5-й гв. танковый корпус был развёрнут для наступления вслед подвижной группе для развития успеха.

Образование внешнего и внутреннего фронтов окружения

Для замыкания внутреннего фронта окружения были привлечены силы 27-й армии 1-го Украинского фронта и 4-й гв. армии и 5-го гв. кавалерийского корпуса 2-го Украинского фронта. 31 января в районе Ольшаны встретились части 180-й сд из 27-й армии и 5-го гв. кавкорпуса. 3 февраля сюда подошли основные силы 4-й гв. армии и образовался сплошной внутренний фронт окружения. Всего в составе этих войск (в том числе 52-я армия) было 13 стрелковых и 3 кавалерийские дивизии, 2 укреплённых района, а также средства усиления. Из тяжёлого вооружения имелось ок. 2 000 орудий и миномётов и 138 танков и САУ[15]. Для образования внешнего фронта окружения были использованы 6-я и 5-я гв. танковые армии. Для повышения устойчивости обороны им были приданы стрелковые соединения. 6-я танковая армия получила 47-й стрелковый корпус, а 5-я гв. танковая армия — 49-й стрелковый корпус (6-я гв. вдд, 94-я гв. и 84-я сд). Помимо этого 5-я гв. танковая армия была усилена 34-й истребительно-противотанковой бригадой (54 орудия) и 5-й инженерно-сапёрной бригадой РГК. Позднее 3 февраля была переброшена 375-я сд, а также ряд артиллерийских частей — 11-я истребительно-противотанковая, 49-я лёгкая артиллерийская и 27-я отдельная тяжёлая пушечная артиллерийская бригады[16]. К флангам танковых армий примыкали 40-я армия 1-го Украинского фронта и 53-я армия 2-го Украинского фронта.

Боевой и численный состав окружённой немецкой группировки

Численность группировки составляла около 59 тыс. человек, 313 артиллерийских орудий (в том числе 23 самоходных без учёта миномётов и пехотных орудий), примерно 70 танков и штурмовых орудий[17].

Группировку составляли два армейских корпуса (XLII и XI) в составе шести дивизий (корпусная группа «Б», 88-я, 57-я, 72-я и 389-я пд, 5-я тд СС «Викинг») и одной бригады (5-я тгрбр СС «Валлония»). Называемые в советских источниках ещё ряд частей зачастую входили организационно в вышеперечисленные дивизии. Например, в 88-й пд из трёх родных полков (245-й, 246-й и 248-й) в наличии был только 248-й. 245-й был отправлен в 68-ю пд, а из 246-го сформировали батальон в 248-м полку, 2-й батальон которого, в свою очередь, был переименован в дивизионный фузилёрский батальон. Вторым полноценным полком дивизии стала 323-я дивизионная группа из двух батальонов (591-я и 593-я полковые группы). Также дивизии были приданы 417-й пехотный полк из 168-й пд (размером с батальон) и два батальона 318-го охранного полка 213-й охранной дивизии. 389-й пд были приданы два батальона из 167-й пд. Полк 198-й пд 28 января временно попал в окружение в районе Босовка-Дашуковка, но сумел прорваться на юг[18].

Советские войска на внутреннем фронте окружения стремились ударами со всех направлений расчленить и уничтожить окружённую группировку противника. Немецкие войска старались отходить на выгодные для обороны рубежи. 88-й пехотной дивизии в ночь на 29 января было приказано отойти за реку Рось и занять позиции к востоку и северу от Богуслава. Утром 29 января советская пехота из 337-й стрелковой дивизии завязала бой за овладение Богуславом, но была отброшена после прибытия семи штурмовых орудий из 239-го дивизиона штурмовых орудий. Во второй половине 29 января корпусная группа «Б» (в которой к тому времени после всех изъятий осталось только 3 пехотных батальона) начала отводиться на рубеж реки Россавы. 2 февраля части 27-й армии форсировали Россаву на участке Синявка-Пилявы и образовали плацдарм 10 км по фронту и несколько километров в глубину. Вечером командир 42-го корпуса Лиеб принял решение начать отвод войск от Днепра. Днём 3 февраля четыре советских пулемётных батальона при танковой поддержке прорвали немецкую позицию между Мироновкой и Богуславом, вынудив немецкие части из 332-й дивизионной группы и 88-й дивизии отойти несколько восточнее. Под угрозой окружения с севера Богуслав был оставлен немецкими войсками этим же вечером. После этих боев северный и западный участки фронта 42-го корпуса несколько дней оставались спокойными.

28 января 180-я стрелковая дивизия, усиленная танковой бригадой, атаковала немецкий гарнизон в Стеблеве, состоявший в основном из запасного полевого батальона дивизии СС «Викинг». В ходе боёв ряд немецких позиций был окружён, а утром 29 января советские танки прорвались в сам Стеблев, но были уничтожены. Вечером этого же дня к городу подошло подкрепление в виде двух батальонов 255-й дивизионной группы из корпусной группы «Б» и части 239-го дивизиона штурмовых орудий. 28 января немецкое командование так же решило усилить другой важный для него пункт — Ольшану. В самой Ольшане находились только части снабжения дивизии СС «Викинг». В первую очередь для усиления была направлена рота из эстонского батальона «Нарва». За ней последовала группа из четырёх восстановленных штурмовых орудий. Последняя прибыла в село в 18 часов вечера и уже через час контратаковала советские части из 136-й стрелковой дивизии, которые прорвались в село с севера, и выбила их, заявив об уничтожении пяти самоходных установок (возможно, СУ-76) ценой потери одного штурмового орудия. 29 января бои за Ольшану разгорелись с новой силой и новыми тяжёлыми потерями для обеих сторон. 30 января подошла и вступила в бой 63-я кавалерийская дивизия из 5-го гв. кавалерийского корпуса, но и немцы, наконец, получили подкрепление в лице роты из батальона «Нарва». Остальной батальон прибыл 31 января вместе с сапёрной ротой и танками из «Викинга». Вечером 31 января Ольшана была полностью окружена советскими войсками, но решительный штурм был отложен до подхода более крупных сил пехоты 4-й гв. армии. 2 февраля, с прибытием 5-й гв. воздушно-десантной и 62-й гв. стрелковой дивизий, атаки были возобновлены. К 3 февраля, несмотря на серьёзное превосходство советских войск в численности, город был занят лишь на четверть. Тем временем немецкие войска создали новую оборонительную линию в 10 км севернее села силами «Викинга», 57-й и 389-й дивизий. Оборона Ольшаны была уже не нужна и в ночь на 6 февраля немецкие войска оставили её и прорвались на северо-восток, где у Петропавловки соединились с пехотным полком 389-й дивизии. В ходе прорыва понёс серьёзные потери эстонский батальон, следовавший в арьергарде и попавший в засаду.

30 января части 180-й стрелковой дивизии заняли Квитки, находившиеся всего в 10 километрах к югу от Корсуни и в 12 километрах к западу от Городища. Лиеб приказал снова занять Квитки, для чего была выделена 110-я полковая группа (размером с батальон). 31 января группа начала своё наступление на юг, в сторону Квитков и заняла Петрушки в 5 километрах севернее. Поздним вечером 1 февраля группа начала атаку на Квитки и застала советские части врасплох, быстро захватив северную часть села. Утром 2 февраля группа Шенка продолжила своё наступление, но сил на завершение задания уже не было, несмотря на прибытие на помощь трёх штурмовых орудий. В следующие несколько дней обе стороны получили подкрепление. Из-под Богуслава прибыла 337-я стрелковая дивизия, а группа Шенка была усилена остальными частями из 112-й дивизионной группы, а также из дивизии «Викинг». В ходе дальнейших боёв немецкие войска были вынуждены оставить центр села и отойти на его северную часть, а к 9 февраля они отступили в Петрушки, откуда начинали восемью днями ранее.

XI корпус в составе 57-й, 72-й и 389-й дивизий, удерживавший выступ котла в районе Городища, со 2 по 5 февраля подвергся сильным атакам дивизий 4-й гв. армии, которые, однако, практически не имели успеха. 6 февраля советские войска силами 5-го гв. кавалерийского корпуса и частей четырёх стрелковых дивизий из 4-й гв. армии попытались ударом на Валяву (село между Городищем и Корсунью) отрезать городищенскую группировку немецких войск и тем самым рассечь котёл. Упорное сопротивление немецких войск не позволило это сделать, но после взятия Валявы 7 февраля и удержания её советскими войсками несмотря на контратаки противника, немцы были вынуждены отойти из городищенского выступа. Само Городище было освобождено 9 февраля. В этот же день Штеммерман приказал временно расформировать 389-ю дивизию, чья боевая численность упала до 200 человек пехоты и трёх артиллерийских батарей, а её остатки включить в 57-ю дивизию. К 8 февраля территория, занимаемая немецкими войсками, полностью простреливалась советской артиллерией. С целью избежать кровопролития советское командование 8 февраля предъявило командованию окружённой группировки ультиматум с требованием о капитуляции. Ответ ожидался 9 февраля до 12 часов, но немецкое командование его отклонило, так как готовилось к прорыву через Шендеровку.

В эти же дни изменилась структура командования окружённой немецкой группировки. 6 февраля Штеммерман послал секретное радиосообщение Велеру с просьбой назначить кого-нибудь в качестве командующего окружёнными войсками, чего требовала ситуация. Утром 7 февраля штаб 8-й армии издал приказ о назначении Штеммермана командующим всеми окружёнными войсками, включая 42 корпус. Окружённые войска получили название группа Штеммермана. К 9 февраля они понесли серьёзные потери — Штеммерман сообщил в штаб 8-й армии, что средняя численность стрелков пехотных полков упала до 150 человек, около 10 % их штатной численности. Только 8 февраля потери составили 350 человек и 1100 раненых ожидали эвакуации по воздуху.

Первая попытка немецких войск освободить окружённых

К 3 февраля группировка советских войск на внешнем фронте окружения имела следующий вид. На участке от Тиновки до Звенигородки оборону занимали войска 1-го Украинского фронта: 104-й стрелковый корпус 40-й армии (58-я, 133-я, 136-я сд), 47-й стрелковый (167-я, 359-я сд), 5-й гвардейский танковый и 5-й механизированный корпуса 6-й танковой армии (последний был возвращён через несколько дней после убытия). От Звенигородки до Канижа оборонялись войска 2-го Украинского фронта: 49-й стрелковый (6-я гв. вдд, 84-я, 94-я гв., 375-я сд), 18-й, 20-й и 29-й танковые корпуса 5-й гв. танковой армии, 53-я армия в составе 1-й гв. вдд, 6-й, 14-й гв., 25-й гв., 66-й гв., 78-й, 80-й гв., 89-й гв., 138-й, 213-й и 214-й сд. Всего 22 стрелковые дивизии, 4 танковых и механизированный корпус, насчитывающие вместе со средствами усиления ок. 150 тысяч человек, 2 736 орудий и миномётов, 307 танков и САУ[19].

Командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Манштейн, имея в своём распоряжении 20 танковых соединений (1-я, 3-я, 6-я, 7-я, 8-я, 9-я, 11-я, 13-я, 14-я, 16-я, 17-я, 19-я, 23-я, 24-я. 25-я, «Великая Германия», «Лейбштандарт Адольф Гитлер», «Рейх», «Мертвая голова», «Викинг»), планировал не только избавить два немецких корпуса от окружения, но и окружить и уничтожить 5-ю гвардейскую и 6-ю танковые армии. В полосу 47 корпуса 8-й армии была переброшена 13-я танковая дивизия[20]. 11-я танковая дивизия того же корпуса была усилена рядом частей — 8-й танковый батальон[21] из 20-й танко-гренадерской дивизии, 905-й[22] и 911-й[23] дивизионы штурмовых орудий. Для высвобождения 11-й и 14-й танковых дивизий их сменила 320-я пехотная дивизия, сектор обороны которой, в свою очередь, заняла 10-я танко-гренадерская дивизия. Ожидался подход 24-й танковой и 376-й пехотной дивизий. В район действий VII корпуса первой 28 января начала перебрасываться 17-я танковая дивизия[24]. Следом за ней 29 января последовали 16-я танковая дивизия[25] и управление III танковым корпусом[26]. Чуть позднее начали переброску 1-я танковая дивизия СС «ЛАГ»[27] и тяжёлый танковый полк Беке[28]. Из 4-й танковой армии начала переброску 1-я танковая дивизия[29], чей подход ожидался позднее. III танковый корпус должен был начать наступление 3 февраля силами 16-й и 17-й танковых дивизий и полка Беке, на следующий день к нему должна была присоединиться дивизия СС «Лейбштандарт». Операция получила кодовое название «Ванда».

1 февраля 11-я и 13-я танковые дивизии начали наступление на север и захватили плацдарм у Искренне на реке Шполка. 2 февраля к плацдарму начали подходить также 3-я и 14-я танковые дивизии. 3 февраля атаки с плацдарма возобновились, но были весьма малоинтенсивными, так как командир 47-го корпуса решил подождать до 4 февраля, когда должна была подойти 24-я танковая дивизия и начать наступление одновременно с III танковым корпусом. Впрочем, в последний момент 24-я танковая дивизия по приказу Гитлера была отправлена на юг, в 6-ю армию. 4 февраля наступление с плацдарма возобновилось и 11-я танковая дивизия заняла Водяное, а 3-я танковая дивизия вышла к Лисянке. 5 февраля большая часть Лисянки, кроме её заречья, была захвачена силами 3-й и 14-й танковых дивизий. Дальнейшее продвижение немецких войск было остановлено упорным сопротивлением войск 2-го Украинского фронта. 8 февраля было принято решение о возобновлении наступательных действий на левом фланге 47 корпуса через несколько дней для чего требовались новые перегруппировки. Для наступления из Вербовца на Звенигородку должны были быть задействованы 11-я, 13-я и 14-я танковые дивизии.

III танковый корпус из-за задержек в сосредоточении сил был вынужден на один день отложить своё наступление. 4 февраля перешла в наступление немецкая группировка из 16-й и 17-й танковых дивизий и тяжёлого танкового полка Беке. 16-я танковая дивизия дополнительно была усилена 506-м тяжёлым танковым батальоном «Тигров»[30], а 17-я — 249-м дивизионом штурмовых орудий[31]. Всего в группировке насчитывалось боеспособными 126 танков и штурмовых орудий (41 Pz.IV, 48 «Пантер», 16 «Тигров» и 21 StuG III). 6 февраля в этот район начали прибывать передовые части 1-й танковой дивизии, а вся она полностью сосредоточилась 10 февраля.

Созданный немецким командованием мощный танковый кулак сделал своё дело и, несмотря на сопротивление 104-го стрелкового корпуса (58-я и 133-я сд), ударная группировка 1-й танковой армии смогла вклиниться в его оборону, заняв 4 февраля Вотылевку, Тыновку и южную часть Косяковки на Гнилом Тикиче. Утром 5 февраля 16-я танковая дивизия полностью заняла Косяковку, но мосты через Гнилой Тикич были взорваны. Вотылевка была оставлена частями полка Беке из-за недостатка боеприпасов. Советские войска в тот же день начали свои первые контратаки против 16-й танковой дивизии, в результате которых была отрезана её передовая группа в Косяковке. К вечеру 17-я танковая дивизия вновь заняла Вотылевку, советские войска сумели удержаться только в восточной части села. 198-я пехотная дивизия при поддержке реактивных миномётов ворвалась в Виноград и заняла его южную часть, её дальнейшее продвижение было остановлено советской танковой контратакой. Ватутин для локализации и ликвидации прорвавшегося противника приказал ввести в сражение 2-ю танковую армию, недавно прибывшую из резерва Ставки. Численный состав армии на 25 января был следующий: 3-й танковый корпус — 208 Т-34-76, 5 «Валентайн IX», 12 СУ-152, 21 СУ-76М; 16-й танковый корпус — 14 Т-34-76; 11-я отдельная гв. тбр — 56 Т-34-76; 887-й отдельный мотоциклетный батальон — 10 «Валентайн IX»[32].

Утром 6 февраля 2-я танковая армия атаковала противника в направлении Червонои Зирки, Тынивки и Вотылевки, но успеха не имела. Немецкая сторона в тот же день восстановила связь с группой в Косяковке и ввела в бой боевую группу Хупперта из 1-й танковой дивизии, которая совместно со 198-й пехотной дивизией заняла Виноград, кроме его восточной части. 7 февраля части 2-й танковой армии продолжили свои действия против противника и после интенсивных боёв выбили его из Косяковки. 16-я танковая дивизия в этот день полностью заняла Татьяновку. 17-я танковая дивизия очищала Вотылевку от пробившихся в село советских войск. 198-я пехотная дивизия вместе с группой Хуперта пытались наступать к востоку от Винограда, но безуспешно. 8 февраля в район Лысянки для занятия прочной круговой обороны была выдвинута 8-я гв. танковая бригада из 20-го танкового корпуса 5-й гв. танковой армии вместе с 1895-м самоходно-артиллерийским полком и одним полком 31-й иптабр и к 4 часам утра 9 февраля они были на позициях. Помимо этого, 20-й танковый корпус получил задачу прикрыть дороги, ведущие на север и на юг от н/п Казацкое и Тарасовка (15-18 км северо-восточнее Звенигородки), 18-й танковый корпус — дороги в районе Топильно (12 км северо-западнее Шполы), 29-й танковый корпус — в районе Сердеговка (15 км северо-восточнее Шполы). 9 февраля боевая группа Хупперта заняла Толстые Роги, а 17-я танковая дивизия — Репки. Дальнейшее продвижение последней было остановлено недостатком топлива. Так же из-за отсутствия топлива прекратила наступление 16-я танковая дивизия. Из-за медленного продвижения в штабе 1-й немецкой танковой армии было принято решение изменить направление наступления, перебросить ударную группировку в район Ризино и оттуда наступать на Лысянку.

Вторая попытка немецких войск освободить окружённых

В 11 часов утра 11 февраля немецкие войска снова перешли в наступление на внешнем фронте окружения. В районе Ерки 47-й танковый корпус силами 11-й, 13-й и 14-й танковых дивизий (чуть более 30 боеспособных танков) и боевой группы Хаака (создана из отпускников окружённых соединений), потеснив боевое охранение 375-й стрелковой дивизии, занял Романовку, Ерки и мост через Шполку в направлении Малого Екатеринополя. Утром 12 февраля части 20-го танкового корпуса атаковали немецкий плацдарм у Ерков, но группа Хаака отразила их. К вечеру 11-я и 13-я танковые дивизии заняли Скалеватку и Юрковку, а чуть позже последняя при поддержке группы Хаака и пикировщиков из 2-й эскадры «Иммельман» захватила командные высоты в пяти километрах южнее Звенигородки, в том числе высоту 204,8. Дальнейшее продвижение немецких войск было остановлено упорным сопротивлением и контратаками 49-го стрелкового корпуса и частей 20-го танкового корпуса.

В полосе 1-го Украинского фронта III немецкий танковый корпус за счёт более сильной группировки (1-я, 16-я, 17-я, 1-я СС танковые дивизии со средствами усиления насчитывали не менее 155 боеспособных танков и штурмовых орудий) удалось достигнуть и более значительных успехов. 16-я танковая дивизия, усиленная полком Беке, перейдя в 7 часов утра 11 февраля в наступление через несколько часов, преодолев 8-10 км, вышла к Бужанке и Франковке. В последней удалось захватить неповреждённым мост через Гнилой Тикич. 1-я танковая дивизия, которая была южнее, перешла в наступление в 6:30 и через 6 часов, пройдя 15 км, также вышла к Бужанке и захватила плацдарм на другом берегу Гнилого Тикича силами пехоты. Далее боевая группа Франка из 1-й танковой дивизии[33] вечером внезапной атакой захватил южную часть Лысянки, но главная цель атаки, мост, была уничтожена советскими войсками. Ватутин предпринял ответные действия в виде удара по позициям 34-й пехотной и 1-й танковой СС дивизий, но это не привело к какому-либо успеху.

Продолжение борьбы вокруг «котла»

Тем временем в котле предпринимались действия для встречного движения. В районе южнее Стеблева собирались силы для удара на Шендеровку и Новую Буду. Первым прибыл полк «Германия» из дивизии СС «Викинг» и уже вечером ему удалось захватить Шендеровку. Основные силы атакующих составили части 72-й пехотной дивизии, которые провели ночную атаку и заняли Новую Буду, северную часть Хилек и Комаровку. До передовых частей III танкового корпуса оставалось менее 20 км.

Успешные действия немецких войск вызвали кризис в советском военном руководстве. По версии Г. К. Жукова Конев, узнав о неудачах Ватутина на участке 27-й армии, позвонил Сталину, сообщил ему об этом и предложил передать ему руководство по ликвидации всей окружённой группировки. 1-му Украинскому фронту в этом случае оставалась оборона внешнего фронта окружения. Несмотря на возражения Ватутина и Жукова, это решение было принято. По версии же И. С. Конева Сталин позвонил ему сам, так как Ставка имела сведения о прорыве в полосе 27-й армии, и поинтересовался обстановкой и принятыми решениями. Чуть позже Сталин позвонил вновь и предложил вышесказанное. Дополнительно в адрес Жукова и Ватутина была отправлена телеграмма из Ставки с указанием причин создавшейся ситуации[34]: «Во-первых, не было общего плана уничтожения корсуньской группировки противника совместными усилиями 1-го и 2-го Украинского фронтов.

Во-вторых, слабая по своему составу 27-я армия не была своевременно усилена.

В-третьих, не было принято решительных мер по выполнению указаний Ставки по уничтожению в первую очередь стеблевского выступа противника, откуда вероятнее всего можно было ожидать попыток его прорыва».

Далее последовала директива Ставки, в которой говорилось о передаче 27-й армии в полном составе под командование 2-го Украинского фронта. Жукову было поручено координировать взаимодействие фронтов на внешнем фронте окружения.

После этих событий командующие обоих фронтов приняли меры по недопущению дальнейшего прорыва противника и скорейшему уничтожению окружённой группировки. 27-я армия была усилена 202-й стрелковой дивизией, в районе Майдановки (10 км юго-восточнее Лысянки) была сосредоточена 27-я отдельная тбр из 5-й гв. танковой армии с задачей не допустить прорыва от Лысянки к окружённой группировки с одновременным переподчинением её 4-й гв. армии. Чуть ранее этой же армии была передана 80-я танковая бригада из 20-го танкового корпуса для усиления стрелковых соединений, участвующих в уничтожении окружённых. Вместо неё 20-й танковый корпус получил 110-ю танковую бригаду (н/п Октябрь, 4 км северо-восточнее Лысянки) из 18-го танкового корпуса.

13 февраля 29-й танковый корпус по приказу командующего 5-й гв. танковой армии перешёл в наступление с целью уничтожения противника в районе Стеблева. Корпус совместно с частями 5-го гв. кавалерийского корпуса 14 февраля освободил от противника Новую Буду и потеснил его в районе Комаровки на 1,5-2 км. В тот же день Конев отдал приказ о передислокации основных сил 5-й гв. танковой армии из района Звенигородки в район Стеблева и Лысянки. К 16 часам 14 февраля передислокация была в основном завершена. Так как перегруппировка в условиях распутицы была осложнена значительными трудностями, по приказу Ротмистрова 20-й и 18-й танковые корпуса оставили на месте все неисправные танки и вышли в новые районы, имея по 5-14 танков на бригаду. 49-й стрелковый корпус был передан из 5-й гв. танковой армии в состав 53-й армии и дополнительно усилен 110-й гв. и 233-й стрелковыми дивизиями.

«Агония» усилий корпуса Брейта и прорыв группы Штеммермана

16-я танковая дивизия 12 февраля практически бездействовала из-за нехватки топлива и боеприпасов, не считая двух локальных атак, которые были отбиты советскими войсками. 17-я танковая дивизия имела только небольшое продвижение. 398-я пехотная и 1-я танковая СС дивизии подверглись атакам советских войск и были вынуждены оставить большую часть Винограда и Репки соответственно. Боевая группа Франка 1-й танковой дивизии, находящаяся в Лысянке, тоже не продвигалась, так как её пути снабжения находились под огнём советской артиллерии.

13 февраля главным ударным тараном III танкового корпуса был тяжёлый танковый полк Беке, который ночью получил по воздуху горючее и боеприпасы. В ходе утреннего боя с частями 2-й танковой армии полк Беке и 16-я танковая дивизия захватили Дашуковку и Чесновку. Немецкая сторона заявила об уничтожении 70 танков и 40 противотанковых пушек ценой потери пяти «Тигров» и четырёх «Пантер». Позднее были последовательно взяты высота 239,8 в 5 километрах севернее Лысянки и Хижинцы. Было пройдено ещё 12 км, до группы Штеммермана оставалось лишь 10 км. 1-я танковая дивизия в этот день переправилась через Гнилой Тикич и полностью захватила Лысянку. 198-я пехотная дивизия снова вернула контроль над Виноградом.

14 февраля группа Беке не имела продвижения ввиду труднопроходимой местности к востоку от Хижинцев и упорного сопротивления советских войск. 1-я танковая дивизия сумела занять мост через ручей, который отделял хутор Октябрь в паре километров севернее Лысянки. 16 февраля была сделана последняя попытка разгромить советские войска к северо-востоку от Лысянки, но удалось лишь занять хутор Октябрь. Имеющиеся силы III танкового корпуса были полностью исчерпаны. От группы Штеммермана его отделяли 7 км.

К 12 февраля длина периметра окружённой группировки составляла всего 35 км. 14 февраля 294-я сд и часть сил 206-й сд 73-го стрелкового корпуса 52-й армии освободили Корсунь-Шевченковский.

Утром 15 февраля на встрече Штеммермана и Лиеба было принято решение о прорыве поздно вечером 16 февраля. Планом прорыва было предусмотрено, что в авангарде пойдёт корпус Лиеба в составе корпусной группы «Б», 72-й пехотной дивизии и дивизии СС «Викинг». Прикрывать его будет корпус Штеммермана в составе 57-й и 88-й пехотных дивизий. Из района Комаровка-Хильки корпус Лиеба должен прорываться по кратчайшему пути на Октябрь, где его ожидал III танковый корпус. В течение 15 февраля окружённые немецкие войска вели ожесточённые бои за обладание важными для прорыва населёнными пунктами — Хильки, Комаровка и Новая Буда. Ночной атакой 105-го полка из 72-й дивизии были полностью захвачены и, невзирая на советские контратаки на следующий день, удержаны Хильки. Южнее велась борьба за Комаровку и Новую Буду, причём в них самих.

В ночь на 17 февраля начался прорыв из котла. На фронте в 4,5 км в первом эшелоне шли три колонны: 5-я танковая дивизия СС «Викинг» (11 500 человек, включая бригаду «Валлония») слева, 72-я пехотная дивизия (4000 человек) в центре и корпусная группа «Б» (7430 человек) справа. В арьергарде шли 57-я (3 534 человека) и 88-я (5150 человек) пехотные дивизии. Штаб XI корпуса оценивал число оставшихся в котле людей, которые могли идти в бой, в 45 тыс. человек. Кроме того, было ещё 2100 раненых, из которых почти полторы тысячи неспособных передвигаться самостоятельно было решено оставить в Шендеровке под присмотром медиков-добровольцев. Главный удар пришёлся по 5-й гв. воздушно-десантной, 180-й и 202-й стрелковым дивизиям на внутреннем кольце окружения и по 41-й гв. стрелковой дивизии на внешнем. В основном немецкие войска прорывались между деревнями Журжинцы и Почапинцы непосредственно к Октябрю, но многие из-за обстрела с высоты 239 шли южнее неё и даже южнее Почапинцев и выходили к Гнилому Тикичу, где не было переправ. Это привело к основным потерям как от переохлаждения при попытке переправиться на подручных средствах, так и от обстрелов советских войск. В ходе прорыва погиб командующий немецкой группировкой генерал Штеммерман.

ru-wiki.org

Годовщина Корсунь-Шевченковского и Дебальцевского котлов

Сейчас тяжёлое время и мало хороших новостей, но победы наших прадедов помогают и нам. Сегодня 72-я годовщина Корсунь-Шевченковского котла и 1-я годовщина Дебальцевского котла. Эти события показывают связь поколений и дают надежду на будущее.

Корсунь-Шевченковская наступательная операция (24.01. 1944 – 18.02.1944 г.) В 1943 году в среднем течении Днепра, в районе Канева немцам удалось удержаться. В результате образовался Корсунь-Шевченковский выступ. Немецко-фашистские войска нависли над смежными флангами 1-го и 2-го Украинских фронтов, сковывая их, создавая угрозу прорыва в Крым.

Советское командование предприняло наступление силами обоих фронтов в направлении на село Звенигородка, с целью окружения вражеской группировки.   Наступление 1-го Украинского фронта началось 26 января, 2-го Украинского фронта – 25 января. Разгорелись ожесточённые сражения, немцы пытались подрезать фланги наших ударных группировок, однако уже 28 января в Звенигородку ворвалась 155-я танковая бригада, 20-го гвардейского танкового корпуса 5-й гвардейской танковой армии 2-го Украинского фронта. Навстречу им прорвались подразделения 233-й танковой бригады 6-го танкового корпуса 1-го Украинского фронта. В Корсунь-Шевченковском котле оказались управления 11-го и 42-го армейских корпусов (57-я, 72-я, 82-я, 88-я, 112-я, 167-я, 168-я, 332-я пехотные дивизии), 5-я танковая дивизия СС “Викинг”, 213-я охранная дивизия, 55-я мотобригада СС “Валония”, по одному полку 14-й танковой, 198-й и 389-й пехотных дивизий, 108-го артполка РГК, 1-й и 2-й дивизионы 52-го миномётного полка, 842-й, 848-й артдивизионы РГК, 276-й зенитного артдивизион, 177-й, 810-й, 867-й охранные батальоны, 410-й, 678-й строительные батальоны, 41-й, 655-й мостостроительные батальоны и другие части и подразделения.

К 31 января 1944 г. был создан прочный внутренний фронт окружения в составе 27-й армии 1-го Украинского фронта, 4-й гвардейской, 52-й, 53-й армии 2-го Украинского фронта (14-я гвардейская, 6-я, 25-я, 66-я, 78-я, 80-я, 89-я, 138-я, 213-я, 214-я стрелковые дивизии, 1-я гвардейская воздушно-десантная дивизия), 5-го гвардейского кавалерийского корпуса.

Окружённая группировка упорно пыталась вырваться из котла. Извне окружённых пыталась деблокировать 4 танковых дивизии 8-й полевой армии из района Ново-Миргорода и 1-я танковая армия генерала Хубе. Окружённой группировке пытались перебрасывать боеприпасы и продовольствие по воздуху, эвакуировали из котла 4.191 раненого, но за короткий срок советские войска сбили 179 транспортных самолётов Ju.52.

Чтобы пресечь попытки прорыва окружения извне внешний фронт 2 – го Украинского фронта был усилен 49-м стрелковым корпусом (6-я гвардейская, 84-я, 94-я, 375-я стрелковые дивизии), подчиненным командующему 5-й гвардейской танковой армии. Так же была усилена 6-я танковая армия 1-го Украинского фронта, которой придавался 47-й стрелковый корпус. К флангам этих армий примыкали части 53-й и 40-й армий.

С 1 по 3 февраля на внешнем фронте окружения разгорелись жаркие бои. Сосредоточив на фронте Юркова - Лисянка 3-ю, 11-ю, 13-ю, 14-ю танковые дивизии гитлеровцы с утра 1 февраля перешли в наступление против 5-й гвардейской танковой и 53-й армий. Одновременно в этот же день из кольца окружения противник нанёс удар силами двух дивизий и полка 14-й танковой дивизии в направлении Бурты навстречу танковой группировке, наступавшей в направлении на Крымки с внешнего фронта окружения. В результате гитлеровцы потеснили наши части на 5 км. к северу и взяли Крымки.

Удар из кольца успеха не имел. Части 52-й и 4-й гвардейской армий не только отразили все все атаки врага, но и овладели важным опорным пунктом противника Вязовок. 5-й гвардейский кавалерийский корпус 5 февраля обходным маневром овладел Вербовкой и Ольшанами. В связи с этим положение в полосе 4-й гвардейской армии значительно улучшилось. Взятие Ольшанского выступа и узла дорог Ольшаны прочно обеспечивало северное направление нашего внутреннего фронта.

Попытки гитлеровцев прорвать внешнее кольцо окружения в полосе 2-го Украинского фронта потерпели крах. Напоровшись на сильную артиллерийскую и танковую оборону, гитлеровцы начали перемещать свои удары с востока на запад в полосу 1-го Украинского фронта в район Антоновки и Ризино.

Подтянув к внешнему фронту окружения 8 танковых и 6 пехотных дивизий и меняя направление ударов, противник попытался осуществить прорыв в узкой (14 км) полосе фронта четырьмя танковыми дивизиями (1-я танковая дивизия СС «Адольф Гитлер», 1-я, 16-я, 17-я танковые дивизии) и двумя пехотными дивизиями в направлении на Лисянку.

Ценой больших потерь ему удалось на участке 47-го стрелкового корпуса 1-го Украинского фронта в районе Ризино вклиниться в оборону. Одновременно в полосе 2-го Украинского фронта танки противника продолжались в общем направлении на Лисянку. Но их в тот день удалось отбить. Однако в районе Буки противник несколько потеснил войска фронта и к исходу дня 11 февраля вёл бой на рубеже Виноград, Бужанка.

Положение создавалось тревожное: противник изо всех сил рвался к окружённым, стараясь пробить оборону на стыке фронтов. Но и ситуация для войск, попавших в котёл осложнялась с каждым часом.

Завершая окружение и отражая танковые атаки на внешнем фронте, войска 1-го и 2-го Украинских фронтов активно вели на внутреннем фронте наступательные бои по рассечению и уничтожению частей врага. 27-я армия 1-го Украинского фронта, 4-я гвардейская, 52-я армия и 5-й кавкорпус 2-го Украинского фронта ударами со всех направлений стремились расчленить окружённую группировку, отсечь и захватить отдельные опорные пункты и гарнизоны. Войска 4-й гвардейской и 52-й армий отразив контратаки противника из района Бурты, Вязок, ударами с востока, юга и юго-запада срезали нависавший над нашими флангами Городищенский выступ.

Одновременно с подготовкой контрудара танковых дивизий (1-й СС, 1-й, 16-й, 17-й танковых) севернее Буки в направлении Лисянки Штеммерман по приказу Манштейна произвел перегруппировку сил и подготовил удар частями 42-го армейского корпуса из района Стеблев, Тараща в юго-западном направлении с задачей выйти из окружения.

Для этого 11-й немецкий корпус 8 февраля оставил Городищенский выступ и отступил на Корсунь-Шевченковский. Отход перерос в хаотическое и кровавое бегство по сужавшемуся коридору, под ударами советских войск.

В то же самое время 27-я армия отражали сильные атаки врага на внутреннем фронте в районе Стеблева. Бои были ожесточёнными. В те дни в плен захватывали отдельных немцев. Это была ещё боеспособная группировка. Она упорно сражалась. Штеммерман 8 февраля отклонил предложение советского командования о капитуляции.

Командующий 2-м Украинским фронтом Конев к 12 февраля вывел с внешнего фронта котла 5-ю гвардейскую танковую армию в район Княжье-Лозоватка (29-й танковый корпус), Михайловка (18-й танковый корпус), Звенигородка (20-й танковый корпус), не смотря на то, что массированные танковые атаки на внешнем фронте не ослабевали. Он принимал меры, чтобы не допустить прорыва Штеммермана из котла. Укрепить стык обоих фронтов на внешнем и внутреннем фронтах окружения.

Враг, не считаясь с потерями, рвался из котла. С утра 12 февраля 332-я, 72-я пехотные дивизии, 55-я мотобригада СС «Валония» и танковый батальон дивизии «Викинг» атаковали части ослабленной 27-й армии и прорвали её оборону, к исходу дня заняли Хильки, Шендеровку и Ново-Буду. Расстояние между окруженной группировкой и войсками врага, наступающими на внешнем фронте, сократилось до 12 км. Создалась угроза прорыва окружённой группировки из котла.

Генерал Конев вечером 12 февраля перелетел из штаба фронта в штаб 4-й гвардейской армии в селе Толстое, связался с командармом 27-й армии генералом С.Г. Трофименко, уточнил задачи 27-й армии и вплоть до окончания сражения руководил войсками с развернутого здесь НП.

Перегруппировавшись к северу, 5-я гвардейская танковая армия в течение 13 и 14 февраля частью сил во взаимодействии с 5-м гвардейским кавкорпусом вела бои с противником в районе Ново-Буды и Комаровки, а основными силами, взаимодействуя с 6-й и 2-й танковой армиями 1-го Украинского фронта, наносила удары по вклинившейся группировке противника в районе Лисянки.

Войска 2-го Украинского фронта продолжали сжимать кольцо окружения и 14 февраля освободили город Корсунь-Шевченковский, мощный узел сопротивления противника. К 15 февраля наступление деблокирующей группировки 1-й танковой армии окончательно захлебнулось. Окружённым был отдан приказ об уничтожении штабных документов, личных вещей офицеров, автомашин и повозок не загруженных боеприпасами. Генерал Штеммерман лично возглавил боевую группу, сформированную из офицеров штаба 11-го корпуса. Немцы оказались загнаны в ограниченный район в окрестностях села Шендеровка. Осталось только или сдаться или прорываться.

Продолжая напряжённые бои, войска 2- го Украинского фронта к исходу 16 февраля сжали кольцо окружения до предела. Командование окруженной группировки решило предпринять последнюю попытку прорыва из котла в ночь на 17 февраля в направлении на Лысянку. Боевой порядок окружённых построен в несколько эшелонов. Впереди шли 5-я танковая дивизия СС «Викинг», 55-я мотобригада СС «Валония», 72-я и 112-я пехотные дивизии. Под прикрытием танков на бронетранспортёрах следовало командование группировки, до командиров полков включительно. Далее шла пехота. Замыкали колонны обозы и госпиталя. Для прикрытия штурмовой колонны с севера и востока назначена 88-я пехотная дивизия. С юга её прикрывала 57-я пехотная дивизия.

Прорыв намечался на фронте в 4,5 км. в направлении на Хижинцы и дальше к Лысянке на соединение со своими войсками. Штеммерман надеялся на внезапность, но немцев ждали. Все части на внутреннем и внешнем фронтах окружения ждали вражеского броска. По немцам наносили удары артиллерия и авиация.

В 3 часа ночи, воспользовавшись сильнейшим бураном, гитлеровцы густыми колоннами двинулись из Шендеровки и Хилков на наши позиции. Натиск врага приняли на себя 27-й и 4-й гвардейской армий. На подмогу им немедленно двинулись 18-й и 29-й танковые корпуса и 5-й кавкорпус. Началось кровавое побоище. Устилая свой путь тысячами трупов, немцы прорывались вперёд. Примерно через два часа им удалось вырваться через наши боевые порядки на поле перед рекой Гнилой Тикич. Но это уже была не армия, а огромное стадо потерявших от ужаса человеческий облик существ. Никто никем не командовал. Никто не никого не слушал. Все были сами за себя. Упавших затаптывали.

В хаосе чудовищной бойни окружённые потеряли направление и вместо немецкого плацдарма, удерживавшего для их спасения мост через реку оказались в 5-6 км. от него. По обезумевшей толпе била артиллерия. Через полчаса коридор захлопнулся и немцев стали давить танки и принялась рубить кавалерия. Многотысячная толпа бросилась в реку. Гнилой Тикич в тот момент представлял стремительный, полноводный ледяной поток. Многие тысячи немцев, не уничтоженных артиллерией, танками и кавалерией утонули в нём. Но тех, кто выбрался на противоположный берег, никто не ждал. По дороге к ближайшей деревне на протяжении нескольких километров замёрзли ещё тысячи немцев. Из котла смогли вырваться и выжить около 9.000 человек. Из них 4.500 были из дивизии «Викинг», 632 из бригады «Валония». Остальные выжившие принадлежали к другим частям уничтоженной группировки. Командир 5-й дивизии СС генерал-майор Гилле спасся, сидя в бронетранспортёре, следовавшем за несколькими уцелевшими танками. Командир 112-й пехотной дивизии генерал-майор Либ бежал из котла на самолёте. Так же поступила часть офицеров 11-го армейского корпуса. Только командующий окружённой группировки генерал-лейтенант Штеммерман разделил судьбу со своими солдатами. Его труп был обнаружен в овраге у села Джурженицы. Командующий 2-м Украинским фронтом приказал немецким пленным похоронить его с соответствующими почестями. Первый, и видимо единственный такой случай за всю войну.

(И.С. Конев Записки командующего фронтом 1943-1944/Л, 1972, с. 94-135, и др.)

захвачено 115 танков, 50 бронетранспортёров и бронеавтомобилей, 270 орудий, 1.850 автомобилей, 10 штабных автобусов.

(Сообщения Совинформбюро, Т/6, с.83-93)

4-я гвардейская армия в боях с окружённой группировкой Штеммермана за период с 24 января по 18 февраля 1944 г. уничтожила 28.000 и взяла в плен 8.500 солдат и офицеров противника (в том числе 17-18 февраля 19.330 убитых и 5.106 пленных). Уничтожила с 5 по 18 февраля 430 самолётов, 155 танков, 59 самоходных орудий, 376 орудий, 269 миномётов, 900 пулемётов.

           Захватила 331 орудие, 2459 автомобилей, 3.842 лошади, 170 вагонов.

По уточнённым данным Войска 2-го Украинского фронта с 24 января по 17 февраля 1.944 г. уничтожили 329 самолётов, 827 танков.

Захвачен 41 самолёт, 116 танков, 51 самоходное орудие, 85 бронетранспортёров, 32 бронеавтомобиля, 618 орудий, 267 миномётов, 789 пулемётов, 10.000 автомобилей, 127 тягачей и тракторов, 4.050 повозок, 6418 лошадей, 7 паровозов, 415 вагонов, 39.200 противогазов.

Итоговые потери врага в Корсунь-Шевченковской операции составили: уничтоженными 430 самолётов, 827 танков и самоходных орудий, 50 бронетранспортёров, 446 орудий, 269 миномётов, 900 пулемётов, 1.860 автомобилей.

Захвачен 41 самолёт, 116 танков, 51 самоходное орудие, 85 бронетранспортёров, 32 бронеавтомобилей, 618 орудий, 267 миномётов, 789 пулемётов, 10.000 автомобилей, 127 тягачей и тракторов, 4.050 повозок, 6.418 лошадей, 7 паровозов, 415 вагонов, 39.200 противогазов.

lytkin-pavel.livejournal.com

Корсунь-Шевченковская операция — Википедия РУ

Действия на участке 2-го Украинского фронта 24-28 января

На участке немецких 3-й танковой и 389-й пехотной дивизий в наступление перешли передовые батальоны 4-й гвардейской и 53-й армий 2-го Украинского фронта. В ходе боёв они потеснили противника на 2-6 км.

В 7 часов 46 минут утра в наступление перешли главные силы 2-го Украинского фронта. 389-я пехотная дивизия подверглась удару шести стрелковых дивизий (31-я, 375-я, 69-я гв. сд из 4-й гв. армии и 25-я гв., 66-я гв. сд, 1-я гв. вдд из 53-й армии) и её южный фланг вскоре развалился. В 14 часов в бой были введены 20-й и 29-й танковые корпуса 5-й гв. танковой армии, которые к концу дня продвинулись на 18-20 км, выйдя к Капитановке и Тишковке. На помощь 389-й дивизии было решено отправить сначала 676-й полк из 57-й пехотной дивизии, а потом и всю дивизию целиком. Действия против 3-й танковой и 106-й пехотной немецких дивизий были менее успешны. Четыре советские дивизии(14-я гв., 138-я, 213-я и 233-я из 53-й армии) при минимальной танковой поддержке смогли продвинуться только в полосе 3-й танковой дивизии на 5 км.

Утром 20-й танковый корпус продолжил наступление, выбил немецкие войска из Капитановки и продолжил движение в сторону Лебедина, которого он достиг поздним вечером, где его встретила только группа из тыловых частей 389-й дивизии. 29-й танковый корпус занял Россоховатку, отбросив к западу боевую группу Лангкейта (36-й танковый полк, 1-й батальон 103-го танко-гренадерского полка, 1-й дивизион 4-го артиллерийского полка из 14-й тд). Боевая группа фон Брезе (108-й танко-гренадёрский полк, 14-й разведывательный батальон, 2-й дивизион 4-го артиллерийского полка, зенитная артиллерия из 14-й тд) была окружена к западу от Оситняжке. В 13 часов начались первые серьёзные контратаки немецких войск — в наступление из Каменоватки перешли части 11-й танковой дивизии, которые к вечеру сумели занять южную часть Тишковки.

В 10 часов утра, после движения всю ночь, передовые части 8-й гв. и 155-й танковых бригад 20-го танкового корпуса освободили Шполу. 29-й танковый корпус действовал юго-восточнее Шполы и освободил Водяное, Липянку и Межигорку. Тем временем ранним утром в 5:30 возобновила свои действия 11-я танковая дивизия и в 9:10 установила связь с окружённой группой фон Брезе к северо-востоку от Капитановки. Тем самым были перерезаны пути снабжения передовых советских соединений. Задача восстановления контакта с ушедшими вперёд танковыми корпусами была возложена на 18-й танковый корпус из 5-й гв. ТА и 5-й гв. кавалерийский корпус, которые до сих пор находились в армейском и фронтовом резерве соответственно. 4-я гв. армия продолжала теснить немецкие 389-ю и 72-ю дивизии, к которым на помощь начали подходить части 57-й дивизии, а также танковая группа из танко-гренадёрской дивизии СС «Викинг». 53-я армия оказывала давление на 3-ю танковую дивизию, которая всё же сумела отправить танковую группу на помощь 14-й танковой дивизии, которая пыталась отбить Россоховатку, что ей, впрочем, не удалось.

Утром 20-й танковый корпус возобновил движение на Звенигородку и в середине дня соединился в ней с 233-й танковой бригадой из 6-й танковой армии 1-го Украинского фронта. В это же время немецкие войска продолжали пытаться взять под контроль район Капитановки. В 11-ю танковую дивизию прибыло сильное подкрепление — 1-й батальон 26-го танкового полка, имевшего 75 «Пантер», в том числе 61 боеспособную. Однако использовать его ударную силу не удалось. В результате неудачных действий батальона в отрыве от частей 11-й танковой дивизии он потерял 44 танка, в том числе 10 безвозвратно.

Действия 1-го Украинского фронта 26-28 января

Утром, после 40-минутной артиллерийской подготовки, на двух участках перешли в наступление войска 27-й, 40-й и 6-й танковой армий. Первый из них, где наносился главный удар, был в районе Тыновки, здесь наступали соединения 40-й армии при поддержке 5-го механизированного и 5-го гв. танкового корпусов. Наступление развивалось медленно, танковые части понесли серьёзные потери (немецкий VII корпус заявил об уничтожении 82 танков). К концу дня продвижение в полосе 34-й пехотной дивизии под Тыновкой было незначительным, в полосе её северного соседа, 198-й дивизии, были достигнуты более серьёзные результаты — преодолена первая линия обороны, глубина продвижения составила 8-10 км. Однако самый значительный успех был достигнут в полосе наступления 27-й армии (180-я и 337-я сд), где она сумела прорвать оборону 88-й пехотной дивизии на глубину в 18 км при минимальной поддержке бронетехники.

Наступление возобновилось ранним утром, но, как и в предыдущий день, в полосе главной группировки оно развивалось медленно. 6-я танковая армия, к примеру, продвинулась только на 10-15 км, понеся при этом значительные потери в людях и технике. Ватутин, ввиду неожиданного успеха второстепенной группировки, принимает решение о смещении основных усилий севернее. Для этого в подчинение 6-й танковой армии был передан 47-й стрелковый корпус из 40-й армии. В то же время из состава 6-й танковой армии изымался 5-й механизированный корпус, который должен был отправиться на 100 км юго-восточнее на правый фланг 40-й армии для отражения предполагаемого немецкого наступления из района Винницы. По приказу военного совета фронта была сформирована подвижная группа на основе 233-й танковой бригады с приданием ей 1228-го самоходного артиллерийского полка, мотострелкового батальона и противотанковой батареи — всего 39 танков, 16 САУ, 4 противотанковые пушки и 200 автоматчиков. В её задачу входило пробиться в Звенигородку через Лысянку и соединиться с войсками 2-го Украинского фронта. Возле Тихоновки группа освободила из окружения 136-ю стрелковую дивизию и 6-ю гв. мотострелковую бригаду, в котором они находились с 10 января. К полуночи группа заняла важный в оперативном значении пункт Лысянку.

В 8 часов утра подвижная группа возобновила своё наступление к Звенигородке и к 13 часам дня сумела пробиться к ней с северо-запада и завязать уличные бои. В это же время с юго-востока подошли части 155-й танковой бригады 5-й гв. танковой армии 2-го Украинского фронта. Танкисты обоих фронтов заняли круговую оборону с твёрдой решимостью удержать город до подхода основных сил. 5-й гв. танковый корпус был развёрнут для наступления вслед подвижной группе для развития успеха.

Образование внешнего и внутреннего фронтов окружения

Для замыкания внутреннего фронта окружения были привлечены силы 27-й армии 1-го Украинского фронта и 4-й гв. армии и 5-го гв. кавалерийского корпуса 2-го Украинского фронта. 31 января в районе Ольшаны встретились части 180-й сд из 27-й армии и 5-го гв. кавкорпуса. 3 февраля сюда подошли основные силы 4-й гв. армии и образовался сплошной внутренний фронт окружения. Всего в составе этих войск (в том числе 52-я армия) было 13 стрелковых и 3 кавалерийские дивизии, 2 укреплённых района, а также средства усиления. Из тяжёлого вооружения имелось ок. 2 000 орудий и миномётов и 138 танков и САУ[15]. Для образования внешнего фронта окружения были использованы 6-я и 5-я гв. танковые армии. Для повышения устойчивости обороны им были приданы стрелковые соединения. 6-я танковая армия получила 47-й стрелковый корпус, а 5-я гв. танковая армия — 49-й стрелковый корпус (6-я гв. вдд, 94-я гв. и 84-я сд). Помимо этого 5-я гв. танковая армия была усилена 34-й истребительно-противотанковой бригадой (54 орудия) и 5-й инженерно-сапёрной бригадой РГК. Позднее 3 февраля была переброшена 375-я сд, а также ряд артиллерийских частей — 11-я истребительно-противотанковая, 49-я лёгкая артиллерийская и 27-я отдельная тяжёлая пушечная артиллерийская бригады[16]. К флангам танковых армий примыкали 40-я армия 1-го Украинского фронта и 53-я армия 2-го Украинского фронта.

Боевой и численный состав окружённой немецкой группировки

Численность группировки составляла около 59 тыс. человек, 313 артиллерийских орудий (в том числе 23 самоходных без учёта миномётов и пехотных орудий), примерно 70 танков и штурмовых орудий[17].

Группировку составляли два армейских корпуса (XLII и XI) в составе шести дивизий (корпусная группа «Б», 88-я, 57-я, 72-я и 389-я пд, 5-я тд СС «Викинг») и одной бригады (5-я тгрбр СС «Валлония»). Называемые в советских источниках ещё ряд частей зачастую входили организационно в вышеперечисленные дивизии. Например, в 88-й пд из трёх родных полков (245-й, 246-й и 248-й) в наличии был только 248-й. 245-й был отправлен в 68-ю пд, а из 246-го сформировали батальон в 248-м полку, 2-й батальон которого, в свою очередь, был переименован в дивизионный фузилёрский батальон. Вторым полноценным полком дивизии стала 323-я дивизионная группа из двух батальонов (591-я и 593-я полковые группы). Также дивизии были приданы 417-й пехотный полк из 168-й пд (размером с батальон) и два батальона 318-го охранного полка 213-й охранной дивизии. 389-й пд были приданы два батальона из 167-й пд. Полк 198-й пд 28 января временно попал в окружение в районе Босовка-Дашуковка, но сумел прорваться на юг[18].

Советские войска на внутреннем фронте окружения стремились ударами со всех направлений расчленить и уничтожить окружённую группировку противника. Немецкие войска старались отходить на выгодные для обороны рубежи. 88-й пехотной дивизии в ночь на 29 января было приказано отойти за реку Рось и занять позиции к востоку и северу от Богуслава. Утром 29 января советская пехота из 337-й стрелковой дивизии завязала бой за овладение Богуславом, но была отброшена после прибытия семи штурмовых орудий из 239-го дивизиона штурмовых орудий. Во второй половине 29 января корпусная группа «Б» (в которой к тому времени после всех изъятий осталось только 3 пехотных батальона) начала отводиться на рубеж реки Россавы. 2 февраля части 27-й армии форсировали Россаву на участке Синявка-Пилявы и образовали плацдарм 10 км по фронту и несколько километров в глубину. Вечером командир 42-го корпуса Лиеб принял решение начать отвод войск от Днепра. Днём 3 февраля четыре советских пулемётных батальона при танковой поддержке прорвали немецкую позицию между Мироновкой и Богуславом, вынудив немецкие части из 332-й дивизионной группы и 88-й дивизии отойти несколько восточнее. Под угрозой окружения с севера Богуслав был оставлен немецкими войсками этим же вечером. После этих боев северный и западный участки фронта 42-го корпуса несколько дней оставались спокойными.

28 января 180-я стрелковая дивизия, усиленная танковой бригадой, атаковала немецкий гарнизон в Стеблеве, состоявший в основном из запасного полевого батальона дивизии СС «Викинг». В ходе боёв ряд немецких позиций был окружён, а утром 29 января советские танки прорвались в сам Стеблев, но были уничтожены. Вечером этого же дня к городу подошло подкрепление в виде двух батальонов 255-й дивизионной группы из корпусной группы «Б» и части 239-го дивизиона штурмовых орудий. 28 января немецкое командование так же решило усилить другой важный для него пункт — Ольшану. В самой Ольшане находились только части снабжения дивизии СС «Викинг». В первую очередь для усиления была направлена рота из эстонского батальона «Нарва». За ней последовала группа из четырёх восстановленных штурмовых орудий. Последняя прибыла в село в 18 часов вечера и уже через час контратаковала советские части из 136-й стрелковой дивизии, которые прорвались в село с севера, и выбила их, заявив об уничтожении пяти самоходных установок (возможно, СУ-76) ценой потери одного штурмового орудия. 29 января бои за Ольшану разгорелись с новой силой и новыми тяжёлыми потерями для обеих сторон. 30 января подошла и вступила в бой 63-я кавалерийская дивизия из 5-го гв. кавалерийского корпуса, но и немцы, наконец, получили подкрепление в лице роты из батальона «Нарва». Остальной батальон прибыл 31 января вместе с сапёрной ротой и танками из «Викинга». Вечером 31 января Ольшана была полностью окружена советскими войсками, но решительный штурм был отложен до подхода более крупных сил пехоты 4-й гв. армии. 2 февраля, с прибытием 5-й гв. воздушно-десантной и 62-й гв. стрелковой дивизий, атаки были возобновлены. К 3 февраля, несмотря на серьёзное превосходство советских войск в численности, город был занят лишь на четверть. Тем временем немецкие войска создали новую оборонительную линию в 10 км севернее села силами «Викинга», 57-й и 389-й дивизий. Оборона Ольшаны была уже не нужна и в ночь на 6 февраля немецкие войска оставили её и прорвались на северо-восток, где у Петропавловки соединились с пехотным полком 389-й дивизии. В ходе прорыва понёс серьёзные потери эстонский батальон, следовавший в арьергарде и попавший в засаду.

30 января части 180-й стрелковой дивизии заняли Квитки, находившиеся всего в 10 километрах к югу от Корсуни и в 12 километрах к западу от Городища. Лиеб приказал снова занять Квитки, для чего была выделена 110-я полковая группа (размером с батальон). 31 января группа начала своё наступление на юг, в сторону Квитков и заняла Петрушки в 5 километрах севернее. Поздним вечером 1 февраля группа начала атаку на Квитки и застала советские части врасплох, быстро захватив северную часть села. Утром 2 февраля группа Шенка продолжила своё наступление, но сил на завершение задания уже не было, несмотря на прибытие на помощь трёх штурмовых орудий. В следующие несколько дней обе стороны получили подкрепление. Из-под Богуслава прибыла 337-я стрелковая дивизия, а группа Шенка была усилена остальными частями из 112-й дивизионной группы, а также из дивизии «Викинг». В ходе дальнейших боёв немецкие войска были вынуждены оставить центр села и отойти на его северную часть, а к 9 февраля они отступили в Петрушки, откуда начинали восемью днями ранее.

XI корпус в составе 57-й, 72-й и 389-й дивизий, удерживавший выступ котла в районе Городища, со 2 по 5 февраля подвергся сильным атакам дивизий 4-й гв. армии, которые, однако, практически не имели успеха. 6 февраля советские войска силами 5-го гв. кавалерийского корпуса и частей четырёх стрелковых дивизий из 4-й гв. армии попытались ударом на Валяву (село между Городищем и Корсунью) отрезать городищенскую группировку немецких войск и тем самым рассечь котёл. Упорное сопротивление немецких войск не позволило это сделать, но после взятия Валявы 7 февраля и удержания её советскими войсками несмотря на контратаки противника, немцы были вынуждены отойти из городищенского выступа. Само Городище было освобождено 9 февраля. В этот же день Штеммерман приказал временно расформировать 389-ю дивизию, чья боевая численность упала до 200 человек пехоты и трёх артиллерийских батарей, а её остатки включить в 57-ю дивизию. К 8 февраля территория, занимаемая немецкими войсками, полностью простреливалась советской артиллерией. С целью избежать кровопролития советское командование 8 февраля предъявило командованию окружённой группировки ультиматум с требованием о капитуляции. Ответ ожидался 9 февраля до 12 часов, но немецкое командование его отклонило, так как готовилось к прорыву через Шендеровку.

В эти же дни изменилась структура командования окружённой немецкой группировки. 6 февраля Штеммерман послал секретное радиосообщение Велеру с просьбой назначить кого-нибудь в качестве командующего окружёнными войсками, чего требовала ситуация. Утром 7 февраля штаб 8-й армии издал приказ о назначении Штеммермана командующим всеми окружёнными войсками, включая 42 корпус. Окружённые войска получили название группа Штеммермана. К 9 февраля они понесли серьёзные потери — Штеммерман сообщил в штаб 8-й армии, что средняя численность стрелков пехотных полков упала до 150 человек, около 10 % их штатной численности. Только 8 февраля потери составили 350 человек и 1100 раненых ожидали эвакуации по воздуху.

Первая попытка немецких войск освободить окружённых

К 3 февраля группировка советских войск на внешнем фронте окружения имела следующий вид. На участке от Тиновки до Звенигородки оборону занимали войска 1-го Украинского фронта: 104-й стрелковый корпус 40-й армии (58-я, 133-я, 136-я сд), 47-й стрелковый (167-я, 359-я сд), 5-й гвардейский танковый и 5-й механизированный корпуса 6-й танковой армии (последний был возвращён через несколько дней после убытия). От Звенигородки до Канижа оборонялись войска 2-го Украинского фронта: 49-й стрелковый (6-я гв. вдд, 84-я, 94-я гв., 375-я сд), 18-й, 20-й и 29-й танковые корпуса 5-й гв. танковой армии, 53-я армия в составе 1-й гв. вдд, 6-й, 14-й гв., 25-й гв., 66-й гв., 78-й, 80-й гв., 89-й гв., 138-й, 213-й и 214-й сд. Всего 22 стрелковые дивизии, 4 танковых и механизированный корпус, насчитывающие вместе со средствами усиления ок. 150 тысяч человек, 2 736 орудий и миномётов, 307 танков и САУ[19].

Командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Манштейн, имея в своём распоряжении 20 танковых соединений (1-я, 3-я, 6-я, 7-я, 8-я, 9-я, 11-я, 13-я, 14-я, 16-я, 17-я, 19-я, 23-я, 24-я. 25-я, «Великая Германия», «Лейбштандарт Адольф Гитлер», «Рейх», «Мертвая голова», «Викинг»), планировал не только избавить два немецких корпуса от окружения, но и окружить и уничтожить 5-ю гвардейскую и 6-ю танковые армии. В полосу 47 корпуса 8-й армии была переброшена 13-я танковая дивизия[20]. 11-я танковая дивизия того же корпуса была усилена рядом частей — 8-й танковый батальон[21] из 20-й танко-гренадерской дивизии, 905-й[22] и 911-й[23] дивизионы штурмовых орудий. Для высвобождения 11-й и 14-й танковых дивизий их сменила 320-я пехотная дивизия, сектор обороны которой, в свою очередь, заняла 10-я танко-гренадерская дивизия. Ожидался подход 24-й танковой и 376-й пехотной дивизий. В район действий VII корпуса первой 28 января начала перебрасываться 17-я танковая дивизия[24]. Следом за ней 29 января последовали 16-я танковая дивизия[25] и управление III танковым корпусом[26]. Чуть позднее начали переброску 1-я танковая дивизия СС «ЛАГ»[27] и тяжёлый танковый полк Беке[28]. Из 4-й танковой армии начала переброску 1-я танковая дивизия[29], чей подход ожидался позднее. III танковый корпус должен был начать наступление 3 февраля силами 16-й и 17-й танковых дивизий и полка Беке, на следующий день к нему должна была присоединиться дивизия СС «Лейбштандарт». Операция получила кодовое название «Ванда».

1 февраля 11-я и 13-я танковые дивизии начали наступление на север и захватили плацдарм у Искренне на реке Шполка. 2 февраля к плацдарму начали подходить также 3-я и 14-я танковые дивизии. 3 февраля атаки с плацдарма возобновились, но были весьма малоинтенсивными, так как командир 47-го корпуса решил подождать до 4 февраля, когда должна была подойти 24-я танковая дивизия и начать наступление одновременно с III танковым корпусом. Впрочем, в последний момент 24-я танковая дивизия по приказу Гитлера была отправлена на юг, в 6-ю армию. 4 февраля наступление с плацдарма возобновилось и 11-я танковая дивизия заняла Водяное, а 3-я танковая дивизия вышла к Лисянке. 5 февраля большая часть Лисянки, кроме её заречья, была захвачена силами 3-й и 14-й танковых дивизий. Дальнейшее продвижение немецких войск было остановлено упорным сопротивлением войск 2-го Украинского фронта. 8 февраля было принято решение о возобновлении наступательных действий на левом фланге 47 корпуса через несколько дней для чего требовались новые перегруппировки. Для наступления из Вербовца на Звенигородку должны были быть задействованы 11-я, 13-я и 14-я танковые дивизии.

III танковый корпус из-за задержек в сосредоточении сил был вынужден на один день отложить своё наступление. 4 февраля перешла в наступление немецкая группировка из 16-й и 17-й танковых дивизий и тяжёлого танкового полка Беке. 16-я танковая дивизия дополнительно была усилена 506-м тяжёлым танковым батальоном «Тигров»[30], а 17-я — 249-м дивизионом штурмовых орудий[31]. Всего в группировке насчитывалось боеспособными 126 танков и штурмовых орудий (41 Pz.IV, 48 «Пантер», 16 «Тигров» и 21 StuG III). 6 февраля в этот район начали прибывать передовые части 1-й танковой дивизии, а вся она полностью сосредоточилась 10 февраля.

Созданный немецким командованием мощный танковый кулак сделал своё дело и, несмотря на сопротивление 104-го стрелкового корпуса (58-я и 133-я сд), ударная группировка 1-й танковой армии смогла вклиниться в его оборону, заняв 4 февраля Вотылевку, Тыновку и южную часть Косяковки на Гнилом Тикиче. Утром 5 февраля 16-я танковая дивизия полностью заняла Косяковку, но мосты через Гнилой Тикич были взорваны. Вотылевка была оставлена частями полка Беке из-за недостатка боеприпасов. Советские войска в тот же день начали свои первые контратаки против 16-й танковой дивизии, в результате которых была отрезана её передовая группа в Косяковке. К вечеру 17-я танковая дивизия вновь заняла Вотылевку, советские войска сумели удержаться только в восточной части села. 198-я пехотная дивизия при поддержке реактивных миномётов ворвалась в Виноград и заняла его южную часть, её дальнейшее продвижение было остановлено советской танковой контратакой. Ватутин для локализации и ликвидации прорвавшегося противника приказал ввести в сражение 2-ю танковую армию, недавно прибывшую из резерва Ставки. Численный состав армии на 25 января был следующий: 3-й танковый корпус — 208 Т-34-76, 5 «Валентайн IX», 12 СУ-152, 21 СУ-76М; 16-й танковый корпус — 14 Т-34-76; 11-я отдельная гв. тбр — 56 Т-34-76; 887-й отдельный мотоциклетный батальон — 10 «Валентайн IX»[32].

Утром 6 февраля 2-я танковая армия атаковала противника в направлении Червонои Зирки, Тынивки и Вотылевки, но успеха не имела. Немецкая сторона в тот же день восстановила связь с группой в Косяковке и ввела в бой боевую группу Хупперта из 1-й танковой дивизии, которая совместно со 198-й пехотной дивизией заняла Виноград, кроме его восточной части. 7 февраля части 2-й танковой армии продолжили свои действия против противника и после интенсивных боёв выбили его из Косяковки. 16-я танковая дивизия в этот день полностью заняла Татьяновку. 17-я танковая дивизия очищала Вотылевку от пробившихся в село советских войск. 198-я пехотная дивизия вместе с группой Хуперта пытались наступать к востоку от Винограда, но безуспешно. 8 февраля в район Лысянки для занятия прочной круговой обороны была выдвинута 8-я гв. танковая бригада из 20-го танкового корпуса 5-й гв. танковой армии вместе с 1895-м самоходно-артиллерийским полком и одним полком 31-й иптабр и к 4 часам утра 9 февраля они были на позициях. Помимо этого, 20-й танковый корпус получил задачу прикрыть дороги, ведущие на север и на юг от н/п Казацкое и Тарасовка (15-18 км северо-восточнее Звенигородки), 18-й танковый корпус — дороги в районе Топильно (12 км северо-западнее Шполы), 29-й танковый корпус — в районе Сердеговка (15 км северо-восточнее Шполы). 9 февраля боевая группа Хупперта заняла Толстые Роги, а 17-я танковая дивизия — Репки. Дальнейшее продвижение последней было остановлено недостатком топлива. Так же из-за отсутствия топлива прекратила наступление 16-я танковая дивизия. Из-за медленного продвижения в штабе 1-й немецкой танковой армии было принято решение изменить направление наступления, перебросить ударную группировку в район Ризино и оттуда наступать на Лысянку.

Вторая попытка немецких войск освободить окружённых

В 11 часов утра 11 февраля немецкие войска снова перешли в наступление на внешнем фронте окружения. В районе Ерки 47-й танковый корпус силами 11-й, 13-й и 14-й танковых дивизий (чуть более 30 боеспособных танков) и боевой группы Хаака (создана из отпускников окружённых соединений), потеснив боевое охранение 375-й стрелковой дивизии, занял Романовку, Ерки и мост через Шполку в направлении Малого Екатеринополя. Утром 12 февраля части 20-го танкового корпуса атаковали немецкий плацдарм у Ерков, но группа Хаака отразила их. К вечеру 11-я и 13-я танковые дивизии заняли Скалеватку и Юрковку, а чуть позже последняя при поддержке группы Хаака и пикировщиков из 2-й эскадры «Иммельман» захватила командные высоты в пяти километрах южнее Звенигородки, в том числе высоту 204,8. Дальнейшее продвижение немецких войск было остановлено упорным сопротивлением и контратаками 49-го стрелкового корпуса и частей 20-го танкового корпуса.

В полосе 1-го Украинского фронта III немецкий танковый корпус за счёт более сильной группировки (1-я, 16-я, 17-я, 1-я СС танковые дивизии со средствами усиления насчитывали не менее 155 боеспособных танков и штурмовых орудий) удалось достигнуть и более значительных успехов. 16-я танковая дивизия, усиленная полком Беке, перейдя в 7 часов утра 11 февраля в наступление через несколько часов, преодолев 8-10 км, вышла к Бужанке и Франковке. В последней удалось захватить неповреждённым мост через Гнилой Тикич. 1-я танковая дивизия, которая была южнее, перешла в наступление в 6:30 и через 6 часов, пройдя 15 км, также вышла к Бужанке и захватила плацдарм на другом берегу Гнилого Тикича силами пехоты. Далее боевая группа Франка из 1-й танковой дивизии[33] вечером внезапной атакой захватил южную часть Лысянки, но главная цель атаки, мост, была уничтожена советскими войсками. Ватутин предпринял ответные действия в виде удара по позициям 34-й пехотной и 1-й танковой СС дивизий, но это не привело к какому-либо успеху.

Продолжение борьбы вокруг «котла»

Тем временем в котле предпринимались действия для встречного движения. В районе южнее Стеблева собирались силы для удара на Шендеровку и Новую Буду. Первым прибыл полк «Германия» из дивизии СС «Викинг» и уже вечером ему удалось захватить Шендеровку. Основные силы атакующих составили части 72-й пехотной дивизии, которые провели ночную атаку и заняли Новую Буду, северную часть Хилек и Комаровку. До передовых частей III танкового корпуса оставалось менее 20 км.

Успешные действия немецких войск вызвали кризис в советском военном руководстве. По версии Г. К. Жукова Конев, узнав о неудачах Ватутина на участке 27-й армии, позвонил Сталину, сообщил ему об этом и предложил передать ему руководство по ликвидации всей окружённой группировки. 1-му Украинскому фронту в этом случае оставалась оборона внешнего фронта окружения. Несмотря на возражения Ватутина и Жукова, это решение было принято. По версии же И. С. Конева Сталин позвонил ему сам, так как Ставка имела сведения о прорыве в полосе 27-й армии, и поинтересовался обстановкой и принятыми решениями. Чуть позже Сталин позвонил вновь и предложил вышесказанное. Дополнительно в адрес Жукова и Ватутина была отправлена телеграмма из Ставки с указанием причин создавшейся ситуации[34]: «Во-первых, не было общего плана уничтожения корсуньской группировки противника совместными усилиями 1-го и 2-го Украинского фронтов.

Во-вторых, слабая по своему составу 27-я армия не была своевременно усилена.

В-третьих, не было принято решительных мер по выполнению указаний Ставки по уничтожению в первую очередь стеблевского выступа противника, откуда вероятнее всего можно было ожидать попыток его прорыва».

Далее последовала директива Ставки, в которой говорилось о передаче 27-й армии в полном составе под командование 2-го Украинского фронта. Жукову было поручено координировать взаимодействие фронтов на внешнем фронте окружения.

После этих событий командующие обоих фронтов приняли меры по недопущению дальнейшего прорыва противника и скорейшему уничтожению окружённой группировки. 27-я армия была усилена 202-й стрелковой дивизией, в районе Майдановки (10 км юго-восточнее Лысянки) была сосредоточена 27-я отдельная тбр из 5-й гв. танковой армии с задачей не допустить прорыва от Лысянки к окружённой группировки с одновременным переподчинением её 4-й гв. армии. Чуть ранее этой же армии была передана 80-я танковая бригада из 20-го танкового корпуса для усиления стрелковых соединений, участвующих в уничтожении окружённых. Вместо неё 20-й танковый корпус получил 110-ю танковую бригаду (н/п Октябрь, 4 км северо-восточнее Лысянки) из 18-го танкового корпуса.

13 февраля 29-й танковый корпус по приказу командующего 5-й гв. танковой армии перешёл в наступление с целью уничтожения противника в районе Стеблева. Корпус совместно с частями 5-го гв. кавалерийского корпуса 14 февраля освободил от противника Новую Буду и потеснил его в районе Комаровки на 1,5-2 км. В тот же день Конев отдал приказ о передислокации основных сил 5-й гв. танковой армии из района Звенигородки в район Стеблева и Лысянки. К 16 часам 14 февраля передислокация была в основном завершена. Так как перегруппировка в условиях распутицы была осложнена значительными трудностями, по приказу Ротмистрова 20-й и 18-й танковые корпуса оставили на месте все неисправные танки и вышли в новые районы, имея по 5-14 танков на бригаду. 49-й стрелковый корпус был передан из 5-й гв. танковой армии в состав 53-й армии и дополнительно усилен 110-й гв. и 233-й стрелковыми дивизиями.

«Агония» усилий корпуса Брейта и прорыв группы Штеммермана

16-я танковая дивизия 12 февраля практически бездействовала из-за нехватки топлива и боеприпасов, не считая двух локальных атак, которые были отбиты советскими войсками. 17-я танковая дивизия имела только небольшое продвижение. 398-я пехотная и 1-я танковая СС дивизии подверглись атакам советских войск и были вынуждены оставить большую часть Винограда и Репки соответственно. Боевая группа Франка 1-й танковой дивизии, находящаяся в Лысянке, тоже не продвигалась, так как её пути снабжения находились под огнём советской артиллерии.

13 февраля главным ударным тараном III танкового корпуса был тяжёлый танковый полк Беке, который ночью получил по воздуху горючее и боеприпасы. В ходе утреннего боя с частями 2-й танковой армии полк Беке и 16-я танковая дивизия захватили Дашуковку и Чесновку. Немецкая сторона заявила об уничтожении 70 танков и 40 противотанковых пушек ценой потери пяти «Тигров» и четырёх «Пантер». Позднее были последовательно взяты высота 239,8 в 5 километрах севернее Лысянки и Хижинцы. Было пройдено ещё 12 км, до группы Штеммермана оставалось лишь 10 км. 1-я танковая дивизия в этот день переправилась через Гнилой Тикич и полностью захватила Лысянку. 198-я пехотная дивизия снова вернула контроль над Виноградом.

14 февраля группа Беке не имела продвижения ввиду труднопроходимой местности к востоку от Хижинцев и упорного сопротивления советских войск. 1-я танковая дивизия сумела занять мост через ручей, который отделял хутор Октябрь в паре километров севернее Лысянки. 16 февраля была сделана последняя попытка разгромить советские войска к северо-востоку от Лысянки, но удалось лишь занять хутор Октябрь. Имеющиеся силы III танкового корпуса были полностью исчерпаны. От группы Штеммермана его отделяли 7 км.

К 12 февраля длина периметра окружённой группировки составляла всего 35 км. 14 февраля 294-я сд и часть сил 206-й сд 73-го стрелкового корпуса 52-й армии освободили Корсунь-Шевченковский.

Утром 15 февраля на встрече Штеммермана и Лиеба было принято решение о прорыве поздно вечером 16 февраля. Планом прорыва было предусмотрено, что в авангарде пойдёт корпус Лиеба в составе корпусной группы «Б», 72-й пехотной дивизии и дивизии СС «Викинг». Прикрывать его будет корпус Штеммермана в составе 57-й и 88-й пехотных дивизий. Из района Комаровка-Хильки корпус Лиеба должен прорываться по кратчайшему пути на Октябрь, где его ожидал III танковый корпус. В течение 15 февраля окружённые немецкие войска вели ожесточённые бои за обладание важными для прорыва населёнными пунктами — Хильки, Комаровка и Новая Буда. Ночной атакой 105-го полка из 72-й дивизии были полностью захвачены и, невзирая на советские контратаки на следующий день, удержаны Хильки. Южнее велась борьба за Комаровку и Новую Буду, причём в них самих.

В ночь на 17 февраля начался прорыв из котла. На фронте в 4,5 км в первом эшелоне шли три колонны: 5-я танковая дивизия СС «Викинг» (11 500 человек, включая бригаду «Валлония») слева, 72-я пехотная дивизия (4000 человек) в центре и корпусная группа «Б» (7430 человек) справа. В арьергарде шли 57-я (3 534 человека) и 88-я (5150 человек) пехотные дивизии. Штаб XI корпуса оценивал число оставшихся в котле людей, которые могли идти в бой, в 45 тыс. человек. Кроме того, было ещё 2100 раненых, из которых почти полторы тысячи неспособных передвигаться самостоятельно было решено оставить в Шендеровке под присмотром медиков-добровольцев. Главный удар пришёлся по 5-й гв. воздушно-десантной, 180-й и 202-й стрелковым дивизиям на внутреннем кольце окружения и по 41-й гв. стрелковой дивизии на внешнем. В основном немецкие войска прорывались между деревнями Журжинцы и Почапинцы непосредственно к Октябрю, но многие из-за обстрела с высоты 239 шли южнее неё и даже южнее Почапинцев и выходили к Гнилому Тикичу, где не было переправ. Это привело к основным потерям как от переохлаждения при попытке переправиться на подручных средствах, так и от обстрелов советских войск. В ходе прорыва погиб командующий немецкой группировкой генерал Штеммерман.

http-wikipediya.ru

Смотрите также

• 
  Битопливный котел китурами
• 
  Galmet котлы пеллетные
• 
  Турецкий пеллетный котел
• 
  Турецкие пеллетные котлы
• 
  Ferroli твердотопливный котел
• 
  Калвис котел цена
• 
  Дровяной котел stropuva
• 
  Газовый котел арина
• 
  Пеллетный котел терминатор
• 
  Отопительный котел ардерия
• 
  Котел очаг пиролизный