Краткое содержание «Конек-горбунок». Котлы конек горбунок
Конек-горбунок - Страница 16 из 18
«Что, Иванушка, невесел?Что головушку повесил? —Говорит ему конек. —
Чай, наш старый женишокСнова выкинул затею?»Пал Иван к коньку на шею,Обнимал и целовал.«Ох, беда, конек! — сказал. —Царь вконец меня сбывает;Сам подумай, заставляетИскупаться мне в котлах,В молоке и в двух водах:Как в одной воде студеной,А в другой воде вареной,Молоко, слышь, кипяток».
Говорит ему конек:«Вот уж служба так уж служба!Тут нужна моя вся дружба.Как же к слову не сказать:Лучше б нам пера не брать;От него-то, от злодея,Столько бед тебе на шею…Ну, не плачь же, бог с тобой!Сладим как-нибудь с бедой.И скорее сам я сгину,Чем тебя, Иван, покину.
Слушай: завтра на заре,В те поры, как на двореТы разденешься, как должно,Ты скажи царю: «Не можно ль,Ваша милость, приказатьГорбунка ко мне послать,Чтоб впоследни с ним проститься».Царь на это согласится.Вот как я хвостом махну,В те котлы мордой макну,На тебя два раза прысну,Громким посвистом присвистну,Ты, смотри же, не зевай:В молоко сперва ныряй,Тут в котел с водой вареной,А оттудова в студеной.А теперича молисьДа спокойно спать ложись».
На другой день, утром рано,Разбудил конек Ивана:«Эй, хозяин, полно спать!Время службу исполнять».
Тут Ванюша почесался,Потянулся и поднялся,Помолился на заборИ пошел к царю во двор.
Там котлы уже кипели;Подле них рядком сиделиКучера и повараИ служители двора;Дров усердно прибавляли,Об Иване толковалиВтихомолку меж собойИ смеялися порой.
Вот и двери растворились;Царь с царицей появилисьИ готовились с крыльцаПосмотреть на удальца.
«Ну, Ванюша, раздевайсяИ в котлах, брат, покупайся!» —Царь Ивану закричал.
Тут Иван одежду снял,Ничего не отвечая.
А царица молодая,Чтоб не видеть наготу,Завернулася в фату.
Вот Иван к котлам поднялся,Глянул в них — и зачесался.
«Что же ты, Ванюша, стал? —Царь опять ему вскричал. —Исполняй-ка, брат, что должно!Говорит Иван: «Не можно ль,Ваша милость, приказатьГорбунка ко мне послать.Я впоследни б с ним простился».
Царь, подумав, согласилсяИ изволил приказатьГорбунка к нему послать.
Тут слуга конька приводитИ к сторонке сам отходит.
Вот конек хвостом махнул,В те котлы мордой макнул,На Ивана дважды прыснул,Громким посвистом присвистнул.
На конька Иван взглянулИ в котел тотчас нырнул,Тут в другой, там в третий тоже,И такой он стал пригожий,Что ни в сказке не сказать,Ни пером не написать!
Вот он в платье нарядился,Царь-девице поклонился,Осмотрелся, подбодрясь,С важным видом, будто князь.
Царь велел себя раздеть,Два раза перекрестился,
Бух в котел — и там сварился!
Царь-девица тут встает,Знак к молчанью подает,Покрывало поднимаетИ к прислужникам вещает:
«Царь велел вам долго жить!Я хочу царицей быть.Люба ль я вам? Отвечайте!Если люба, то признайтеВолодетелем всегоИ супруга моего!»
Тут царица замолчала,На Ивана показала.
«Люба, люба! — все кричат. —За тебя хоть в самый ад!Твоего ради таланаПризнаем царя Ивана!»
Царь царицу тут берет,В церковь божию ведет,И с невестой молодоюОн обходит вкруг налою.
Пушки с крепости палят;В трубы кованы трубят;Все подвалы отворяют,Бочки с фряжским выставляют,И, напившися, народЧто есть мочушки дерет:«Здравствуй, царь наш со царицей!С распрекрасной Царь-девицей!»
Во дворце же пир горой:Вина льются там рекой;За дубовыми столамиПьют бояре со князьями.
Сердцу любо! Я там был,Мед, вино и пиво пил;По усам хоть и бежало,В рот ни капли не попало.
КОНЕЦ
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18«Конек-горбунок» краткое содержание сказки Петра Ершова – читать пересказ онлайн
Сказку «Конек-горбунок» Ершов написал в 1834 году. В основу произведения легли славянские и скандинавские сказки, сказки народов побережья Балтийского моря, фольклор. «Конек-горбунок» написан четырехстопным хореем и является одним из ярчайших примеров русской детской литературы.
На нашем сайте можно читать онлайн краткое содержание «Конька-горбунка» по главам. Предлагаемый пересказ подойдет для читательского дневника, подготовки к уроку литературы.
Главные герои
Иван – младший сын крестьянина, «вовсе был дурак».
Конек-горбунок – волшебный конек, товарищ Ивана.
Царь – старый монарх, у которого Иван служил конюхом.
Другие персонажи
Данило – старший сын, брат Ивана, «умный детина».
Гаврило – средний сын, брат Ивана, «и так и сяк».
Спальник – царский слуга, бывший начальник над конюшней.
Царь-девица – прекрасная царица, 15-ти лет, которую Иван привез в столицу по приказу царя.
Краткое содержание
Часть 1
В одном селе жил старик крестьянин, у которого было три сына. Братья выращивали пшеницу и возили ее продавать в столицу. Но кто-то начал «шевелить», вытаптывать посевы. Братья решили по очереди караулить в поле, чтобы «злого вора подстеречь». Старший и средний братья, испугавшись холода и непогоды, соврали, что всю ночь пробыли на поле и ничего не видели (на самом деле ушли с дежурства).
На третью ночь пошел в поле Иван. В полночь появилась белоснежная кобылица с золотой гривой. Иван схватил ее за хвост и запрыгнул сверху, «только задом наперед». Лошадь долго носила его по горам и лесам, пытаясь сбросить, но Иван крепко держался. Наконец кобылица устала и сказала, что теперь пусть Иван за ней ухаживает три дня, по истечению которых она приведет ему двух коней и маленького конька с «двумя горбами да с аршинными ушами». Двух коней он может продать, конька пусть не отдает ни за какие ценности: он ему будет товарищем. Иван загнал кобылицу в сарай, а братьям рассказал небылицу о том, что ночью на поле видел черта.
После этого «год ли, два ли пролетело». Как-то Данило зашел в сарай и увидел там двух золотогривых коней и «игрушечку-конька». Он сговорился с Гаврилой, и «на первую седмицу» братья тайно от Ивана повезли продавать коней в столицу.
Увидев пропажу, Иван сильно расстроился, но конек его успокоил, и они быстро догнали воров. Иван поехал в столицу вместе с братьями. По дороге они приметили вдалеке огонек, и братья отправили туда Ивана. Подъехав к освещенной поляне, Иван увидел перо жар-птицы. Конек пытался отговорить брать находку с собой, но Иван его не послушал и спрятал перо в шапку.
Приехав в столицу, братья отвели лошадей на рынок, и коней сразу купил царь. Но когда лошадей повели в царские конюшни, они сбили всех с ног и вернулись к Ивану. Тогда царь назначил Ивана начальником над конюшней. Данило и Гаврило вернулись с вырученными деньгами в деревню.
Часть 2
Иван жил при дворе ни в чем не нуждаясь. Но «недель через пять» царский слуга – спальник, стал замечать, что Иван «коней не холит», «не чистит и не школит», а они всегда «словно из-под гребня». Спальник решил узнать причину и спрятался в конюшне. В полночь в конюшню вошел Иван, достал перо жар-птицы. В конюшне сразу стало светло. Иван почистил у коней, заплел им гривы, насыпал зерна и, закончив работу, заснул.
На рассвете спальник незаметно вытащил у спящего Ивана перо и отправился к царю. Показав перо, слуга доложил, что Иван якобы похвалялся достать для царя жар-птицу. Царь приказал Ивану привезти волшебную птицу за три недели, иначе конюха ждет казнь.
Расстроенный Иван пришел к коньку, но тот его успокоил. По совету горбунка, Иван взял с собой два корыта пшена и заморского вина, и на рассвете они отправились в путь. «В день осьмой» пути они прибыли к густому лесу. Иван в одном корыте смешал вино с зерном, под другим спрятался сам. В полночь прилетели жар-птицы. Иван быстро схватил одну, и они отправились в обратный путь. В награду за привезенную жар-птицу царь назначил Ивана царским стремянным, что еще сильнее рассердило спальника.
Через три недели слуги обсуждали книгу, в которой была сказка о Царь-девице. Услышав это, спальник тут же отправился к царю и сказал, что Иван похвалялся привезти царевну. Царь тут же вызвал своего стремянного и приказал за три недели достать Царь-девицу.
Конек сказал Ивану перед дорогой попросить у царя шатер, два больших полотна и угощений. На «осьмой» день пути они приехали к лесу, откуда шла «дорога к окияну». Иван раскинул шатер, а сам спрятался за ним. В полдень приплыла Царь-девица и начала играть на гуслях, чем усыпила Ивана. Но на следующий день, когда царевна снова появилась, Иван переборол сонливость, схватил девицу и повез в столицу.
Увидев прекрасную царевну, царь сказал, что завтра утром они обвенчаются. Девица ответила, что выйдет замуж, только если «в три дня» из окияна доставят ее перстень. Царь отправил за ним Ивана.
Часть 3
По дороге, у окияна Иван увидел лежавшую поперек моря «Чудо-юдо Рыбу-кит», на которой «стояло село». Рыба-кит попросил узнать у Солнышка, брата царевны, долго ли ему еще мучиться.
Иван, по просьбе Царь-девицы, приехал к ее «изумрудному терему». Ивана встретил Месяц – мать царевны. Месяц рассказал, что они с Солнцем сильно «горевали, что царевну потеряли». На вопрос Ивана о Рыбе-кит Месяц ответил, что тот проглотил три десятка кораблей и освободится, если их выпустит. По совету Ивана Рыба-кит выбросил все корабли и в благодарность достал из окияна перстень Царь-девицы.
Царь спешил венчаться, но царевна сказала, что он для нее слишком стар. Чтобы помолодеть, царю нужно было искупаться в трех котлах: со студеной водой, с «вареной водой» и с молоком, «вскипятя его ключом». Царь сказал, что Иван будет купаться первым. Перед купанием Ивана горбунок макнул во все котлы мордой. Окунувшись в три котла, Иван похорошел, стал пригожий. Увидев такое преображение, царь тут же прыгнул в котел – «и там сварился».
Тут Царь-девица поднялась и сказала, что будет теперь царевной, а новым царем и ее супругом станет Иван. Весь народ празднует свадьбу и славит царя с царицей.
Заключение
Главный герой сказки «Конек-горбунок» П. П. Ершова – крестьянский сын Иван, которого автор произведения называет «дураком», изображается как простой и добрый, но при этом смелый и ответственный юноша. Он прощает своих братьев, помогает Рыбе-кит, но и не боится отправляться в дальние путешествия по приказу царя. Особую роль в сказке играет образ конька-горбунка, который поддерживает Ивана, помогая ему успешно пройти все испытания.
Советуем не ограничиваться кратким пересказом «Конька-горбунка», а оценить сказку Петра Павловича Ершова в полном варианте.
Тест по сказке
Проверьте запоминание краткого содержания тестом:
obrazovaka.ru
Конёк-Горбунок - читать сказку онлайн
Страница 1 из 3
Часть первая. Начинается сказка сказываться…
За горами, за лесами,
За широкими морями,
Против неба - на земле
Жил старик в одном селе.
У старинушки три сына:
Старший умный был детина,
Средний был и так и сяк,
Младший вовсе был дурак.
Братья сеяли пшеницу
Да возили в град-столицу:
Знать, столица та была
Недалече от села.
Там пшеницу продавали,
Деньги счетом принимали
И с набитою сумой
Возвращалися домой.
В долгом времени аль вскоре
Приключилося им горе:
Кто-то в поле стал ходить
И пшеницу шевелить.
Мужички такой печали
Отродяся не видали;
Стали думать да гадать -
Как бы вора соглядать;
Наконец они смекнули,
Чтоб стоять на карауле,
Хлеб ночами поберечь,
Злого вора подстеречь.
Вот, как стало лишь смеркаться,
Начал старший брат сбираться:
Вынул вилы и топор
И отправился в дозор.
Ночь ненастная настала,
На него боязнь напала,
И со страхов наш мужик
Закопался под сенник.
Ночь проходит, день приходит;
С сенника дозорный сходит
И, облив себя водой,
Стал стучаться под избой:
"Эй вы, сонные тетери!
Отворяйте брату двери,
Под дождем я весь промок
С головы до самых ног".
Братья двери отворили,
Караульщика впустили,
Стали спрашивать его:
Не видал ли он чего?
Караульщик помолился,
Вправо, влево поклонился
И, прокашлявшись, сказал:
"Я всю ноченьку не спал;
На мое ж притом несчастье,
Было страшное ненастье:
Дождь вот так ливмя и лил,
Рубашонку всю смочил.
Уж куда как было скучно!..
Впрочем, все благополучно".
Похвалил его отец:
"Ты, Данило, молодец!
Ты вот, так сказать, примерно,
Сослужил мне службу верно,
То есть, будучи при всем,
Не ударил в грязь лицом".
Стало сызнова смеркаться;
Средний брат пошел сбираться:
Взял и вилы и топор
И отправился в дозор.
Ночь холодная настала,
Дрожь на малого напала,
Зубы начали плясать;
Он ударился бежать -
И всю ночь ходил дозором
У соседки под забором.
Жутко было молодцу!
Но вот утро. Он к крыльцу:
"Эй вы, сони! Что вы спите!
Брату двери отворите;
Ночью страшный был мороз,-
До животиков промерз".
Братья двери отворили,
Караульщика впустили,
Стали спрашивать его:
Не видал ли он чего?
Караульщик помолился,
Вправо, влево поклонился
И сквозь зубы отвечал:
"Всю я ноченьку не спал,
Да, к моей судьбе несчастной,
Ночью холод был ужасный,
До сердцов меня пробрал;
Всю я ночку проскакал;
Слишком было несподручно...
Впрочем, все благополучно".
И сказал ему отец:
"Ты, Гаврило, молодец!"
Стало в третий раз смеркаться,
Надо младшему сбираться;
Он и усом не ведет,
На печи в углу поет
Изо всей дурацкой мочи:
"Распрекрасные вы очи!"
Братья ну ему пенять,
Стали в поле погонять,
Но сколь долго ни кричали,
Только голос потеряли:
Он ни с места. Наконец
Подошел к нему отец,
Говорит ему: "Послушай,
Побегай в дозор, Ванюша.
Я куплю тебе лубков,
Дам гороху и бобов".
Тут Иван с печи слезает,
Малахай свой надевает,
Хлеб за пазуху кладет,
Караул держать идет.
Поле все Иван обходит,
Озираючись кругом,
И садится под кустом;
Звезды на небе считает
Да краюшку уплетает.
Вдруг о полночь конь заржал...
Караульщик наш привстал,
Посмотрел под рукавицу
И увидел кобылицу.
Кобылица та была
Вся, как зимний снег, бела,
Грива в землю, золотая,
В мелки кольца завитая.
"Эхе-хе! так вот какой
Наш воришко!.. Но, постой,
Я шутить ведь, не умею,
Разом сяду те на шею.
Вишь, какая саранча!"
И, минуту улуча,
К кобылице подбегает,
За волнистый хвост хватает
И прыгнул к ней на хребет -
Только задом наперед.
Кобылица молодая,
Очью бешено сверкая,
Змеем голову свила
И пустилась, как стрела.
Вьется кругом над полями,
Виснет пластью надо рвами,
Мчится скоком по горам,
Ходит дыбом по лесам,
Хочет силой аль обманом,
Лишь бы справиться с Иваном.
Но Иван и сам не прост -
Крепко держится за хвост.
Наконец она устала.
"Ну, Иван, - ему сказала,-
Коль умел ты усидеть,
Так тебе мной и владеть.
Дай мне место для покою
Да ухаживай за мною
Сколько смыслишь. Да смотри:
По три утренни зари
Выпущай меня на волю
Погулять по чисту полю.
По исходе же трех дней
Двух рожу тебе коней -
Да таких, каких поныне
Не бывало и в помине;
Да еще рожу конька
Ростом только в три вершка,
На спине с двумя горбами
Да с аршинными ушами.
Двух коней, коль хошь, продай,
Но конька не отдавай
Ни за пояс, ни за шапку,
Ни за черную, слышь, бабку.
На земле и под землей
Он товарищ будет твой:
Он зимой тебя согреет,
Летом холодом обвеет,
В голод хлебом угостит,
В жажду медом напоит.
Я же снова выйду в поле
Силы пробовать на воле".
"Ладно", - думает Иван
И в пастуший балаган
Кобылицу загоняет,
Дверь рогожей закрывает
И, лишь только рассвело,
Отправляется в село,
Напевая громко песню:
"Ходил молодец на Пресню".
Вот он всходит на крыльцо,
Вот хватает за кольцо,
Что есть силы в дверь стучится,
Чуть что кровля не валится,
И кричит на весь базар,
Словно сделался пожар.
Братья с лавок поскакали,
Заикаяся вскричали:
"Кто стучится сильно так?" -
"Это я, Иван-дурак!"
Братья двери отворили,
Дурака в избу впустили
И давай его ругать, -
Как он смел их так пугать!
А Иван наш, не снимая
Ни лаптей, ни малахая,
Отправляется на печь
И ведет оттуда речь
Про ночное похожденье,
Всем ушам на удивленье:
"Всю я ноченьку не спал,
Звезды на небе считал;
Месяц, ровно, тоже светил, -
Я порядком не приметил.
Вдруг приходит дьявол сам,
С бородою и с усам;
Рожа словно как у кошки,
А глаза-то-что те плошки!
Вот и стал тот черт скакать
И зерно хвостом сбивать.
Я шутить ведь не умею -
И вскочи ему на шею.
Уж таскал же он, таскал,
Чуть башки мне не сломал,
Но и я ведь сам не промах,
Слышь, держал его как в жомах.
Бился, бился мой хитрец
И взмолился наконец:
"Не губи меня со света!
Целый год тебе за это
Обещаюсь смирно жить,
Православных не мутить".
Я, слышь, слов-то не померил,
Да чертенку и поверил".
Тут рассказчик замолчал,
Позевнул и задремал.
Братья, сколько ни серчали,
Не смогли - захохотали,
Ухватившись под бока,
Над рассказом дурака.
Сам старик не мог сдержаться,
Чтоб до слез не посмеяться,
Хоть смеяться - так оно
Старикам уж и грешно.
Много ль времени аль мало
С этой ночи пробежало,-
Я про это ничего
Не слыхал ни от кого.
Ну, да что нам в том за дело,
Год ли, два ли пролетело, -
Ведь за ними не бежать...
Станем сказку продолжать.
Ну-с, так вот что! Раз Данило
(В праздник, помнится, то было),
Натянувшись зельно пьян,
Затащился в балаган.
Что ж он видит? - Прекрасивых
Двух коней золотогривых
Да игрушечку-конька
Ростом только в три вершка,
На спине с двумя горбами
Да с аршинными ушами.
"Хм! Теперь-то я узнал,
Для чего здесь дурень спал!" -
Говорит себе Данило...
Чудо разом хмель посбило;
Вот Данило в дом бежит
И Гавриле говорит:
"Посмотри, каких красивых
Двух коней золотогривых
Наш дурак себе достал:
Ты и слыхом не слыхал".
И Данило да Гаврило,
Что в ногах их мочи было,
По крапиве прямиком
Так и дуют босиком.
Спотыкнувшися три раза,
Починивши оба глаза,
Потирая здесь и там,
Входят братья к двум коням.
Кони ржали и храпели,
Очи яхонтом горели;
В мелки кольца завитой,
Хвост струился золотой,
И алмазные копыты
Крупным жемчугом обиты.
Любо-дорого смотреть!
Лишь царю б на них сидеть!
Братья так на них смотрели,
Что чуть-чуть не окривели.
"Где он это их достал? -
Старший среднему сказал. -
Но давно уж речь ведется,
Что лишь дурням клад дается,
Ты ж хоть лоб себе разбей,
Так не выбьешь двух рублей.
Ну, Гаврило, в ту седмицу
Отведем-ка их в столицу;
Там боярам продадим,
Деньги ровно поделим.
А с деньжонками, сам знаешь,
И попьешь и погуляешь,
Только хлопни по мешку.
А благому дураку
Недостанет ведь догадки,
Где гостят его лошадки;
Пусть их ищет там и сям.
Ну, приятель, по рукам!"
Братья разом согласились,
Обнялись, перекрестились
И вернулися домой,
Говоря промеж собой
Про коней и про пирушку
И про чудную зверушку.
Время катит чередом,
Час за часом, день за днем.
И на первую седмицу
Братья едут в град-столицу,
Чтоб товар свой там продать
И на пристани узнать,
Не пришли ли с кораблями
Немцы в город за холстами
И нейдет ли царь Салтан
Басурманить христиан.
Вот иконам помолились,
У отца благословились,
Взяли двух коней тайком
И отправились тишком.
Вечер к ночи пробирался;
На ночлег Иван собрался;
Вдоль по улице идет,
Ест краюшку да поет.
Вот он поля достигает,
Руки в боки подпирает
И с прискочкой, словно пан,
Боком входит в балаган.
Все по-прежнему стояло,
Но коней как не бывало;
Лишь игрушка-горбунок
У его вертелся ног,
Хлопал с радости ушами
Да приплясывал ногами.
Как завоет тут Иван,
Опершись о балаган:
"Ой вы, кони буры-сивы,
Добры кони златогривы!
Я ль вас, други, не ласкал,
Да какой вас черт украл?
Чтоб пропасть ему, собаке!
Чтоб издохнуть в буераке!
Чтоб ему на том свету
Провалиться на мосту!
Ой вы, кони буры-сивы,
Добры кони златогривы!"
Тут конек ему заржал.
"Не тужи, Иван, - сказал, -
Велика беда, не спорю,
Но могу помочь я горю.
Ты на черта не клепли:
Братья коников свели.
Ну, да что болтать пустое,
Будь, Иванушка, в покое.
На меня скорей садись,
Только знай себе держись;
Я хоть росту небольшого,
Да сменю коня другого:
Как пущусь да побегу,
Так и беса настигу".
Тут конек пред ним ложится;
На конька Иван садится,
Уши в загреби берет,
Что есть мочушки ревет.
Горбунок-конек встряхнулся,
Встал на лапки, встрепенулся,
Хлопнул гривкой, захрапел
И стрелою полетел;
Только пыльными клубами
Вихорь вился под ногами.
И в два мига, коль не в миг,
Наш Иван воров настиг.
Братья, то есть, испугались,
Зачесались и замялись.
А Иван им стал кричать:
"Стыдно, братья, воровать!
Хоть Ивана вы умнее,
Да Иван-то вас честнее:
Он у вас коней не крал".
Старший, корчась, тут сказал:
"Дорогой наш брат Иваша,
Что переться - дело наше!
Но возьми же ты в расчет
Некорыстный наш живот.
Сколь пшеницы мы ни сеем,
Чуть насущный хлеб имеем.
А коли неурожай,
Так хоть в петлю полезай!
Вот в такой большой печали
Мы с Гаврилой толковали
Всю намеднишнюю ночь -
Чем бы горюшку помочь?
Так и этак мы вершили,
Наконец вот так решили:
Чтоб продать твоих коньков
Хоть за тысячу рублев.
А в спасибо, молвить к слову,
Привезти тебе обнову -
Красну шапку с позвонком
Да сапожки с каблучком.
Да к тому ж старик неможет,
Работать уже не может;
А ведь надо ж мыкать век, -
Сам ты умный человек!" -
"Ну, коль этак, так ступайте, -
Говорит Иван, - продайте
Златогривых два коня,
Да возьмите ж и меня".
Братья больно покосились,
Да нельзя же! согласились.
Стало на небе темнеть;
Воздух начал холодеть;
Вот, чтоб им не заблудиться,
Решено остановиться.
Под навесами ветвей
Привязали всех коней,
Принесли с естным лукошко,
Опохмелились немножко
И пошли, что боже даст,
Кто во что из них горазд.
Вот Данило вдруг приметил,
Что огонь вдали засветил.
На Гаврилу он взглянул,
Левым глазом подмигнул
И прикашлянул легонько,
Указав огонь тихонько;
Тут в затылке почесал,
"Эх, как темно! - он сказал. -
Хоть бы месяц этак в шутку
К нам проглянул на минутку,
Все бы легче. А теперь,
Право, хуже мы тетерь...
Да постой-ка... мне сдается,
Что дымок там светлый вьется...
Видишь, эвон!.. Так и есть!..
Вот бы курево развесть!
Чудо было б!.. А послушай,
Побегай-ка, брат Ванюша!
А, признаться, у меня
Ни огнива, ни кремня".
Сам же думает Данило:
"Чтоб тебя там задавило!"
А Гаврило говорит:
"Кто-петь знает, что горит!
Коль станичники пристали
Поминай его, как звали!"
Все пустяк для дурака.
Он садится на конька,
Бьет в круты бока ногами,
Теребит его руками,
Изо всех горланит сил...
Конь взвился, и след простыл.
"Буди с нами крестна сила! -
Закричал тогда Гаврило,
Оградясь крестом святым. -
Что за бес такой под ним!"
Огонек горит светлее,
Горбунок бежит скорее.
Вот уж он перед огнем.
Светит поле словно днем;
Чудный свет кругом струится,
Но не греет, не дымится.
Диву дался тут Иван.
"Что, - сказал он, - за шайтан!
Шапок с пять найдется свету,
А тепла и дыму нету;
Эко чудо-огонек!"
Говорит ему конек:
"Вот уж есть чему дивиться!
Тут лежит перо Жар-птицы,
Но для счастья своего
Не бери себе его.
Много, много непокою
Принесет оно с собою". -
"Говори ты! Как не так!" -
Про себя ворчит дурак;
И, подняв перо Жар-птицы,
Завернул его в тряпицы,
Тряпки в шапку положил
И конька поворотил.
Вот он к братьям приезжает
И на спрос их отвечает:
"Как туда я доскакал,
Пень горелый увидал;
Уж над ним я бился, бился,
Так что чуть не надсадился;
Раздувал его я с час -
Нет ведь, черт возьми, угас!"
Братья целу ночь не спали,
Над Иваном хохотали;
А Иван под воз присел,
Вплоть до утра прохрапел.
Тут коней они впрягали
И в столицу приезжали,
Становились в конный ряд,
Супротив больших палат.
В той столице был обычай:
Коль не скажет городничий -
Ничего не покупать,
Ничего не продавать.
Вот обедня наступает;
Городничий выезжает
В туфлях, в шапке меховой,
С сотней стражи городской.
Рядом едет с ним глашатый,
Длинноусый, бородатый;
Он в злату трубу трубит,
Громким голосом кричит:
"Гости! Лавки отпирайте,
Покупайте, продавайте.
А надсмотрщикам сидеть
Подле лавок и смотреть,
Чтобы не было содому,
Ни давежа, ни погрому,
И чтобы никой урод
Не обманывал народ!"
Гости лавки отпирают,
Люд крещеный закликают:
"Эй, честные господа,
К нам пожалуйте сюда!
Как у нас ли тары-бары,
Всяки разные товары!"
Покупальщики идут,
У гостей товар берут;
Гости денежки считают
Да надсмотрщикам мигают.
Между тем градской отряд
Приезжает в конный ряд;
Смотрит - давка от народу.
Нет ни выходу ни входу;
Так кишмя вот и кишат,
И смеются, и кричат.
Городничий удивился,
Что народ развеселился,
И приказ отряду дал,
Чтоб дорогу прочищал.
"Эй! вы, черти босоноги!
Прочь с дороги! прочь с дороги!"
Закричали усачи
И ударили в бичи.
Тут народ зашевелился,
Шапки снял и расступился.
Пред глазами конный ряд;
Два коня в ряду стоят,
Молодые, вороные,
Вьются гривы золотые,
В мелки кольца завитой,
Хвост струится золотой...
Наш старик, сколь ни был пылок,
Долго тер себе затылок.
"Чуден, - молвил, - божий свет,
Уж каких чудес в нем нет!"
Весь отряд тут поклонился,
Мудрой речи подивился.
Городничий между тем
Наказал престрого всем,
Чтоб коней не покупали,
Не зевали, не кричали;
Что он едет ко двору
Доложить о всем царю.
И, оставив часть отряда,
Он поехал для доклада.
Приезжает во дворец.
"Ты помилуй, царь-отец!-
Городничий восклицает
И всем телом упадает. -
Не вели меня казнить,
Прикажи мне говорить!"
Царь изволил молвить: "Ладно,
Говори, да только складно". -
"Как умею, расскажу:
Городничим я служу;
Верой-правдой исправляю
Эту должность..." - "Знаю, знаю!" -
"Вот сегодня, взяв отряд,
Я поехал в конный ряд.
Приезжаю - тьма народу!
Ну, ни выходу ни входу.
Что тут делать?.. Приказал
Гнать народ, чтоб не мешал.
Так и сталось, царь-надежа!
И поехал я - и что же?
Предо мною конный ряд;
Два коня в ряду стоят,
Молодые, вороные,
Вьются гривы золотые,
В мелки кольца завитой,
Хвост струится золотой,
И алмазные копыты
Крупным жемчугом обиты".
Царь не мог тут усидеть.
"Надо коней поглядеть, -
Говорит он, - да не худо
И завесть такое чудо.
Гей, повозку мне!" И вот
Уж повозка у ворот.
Царь умылся, нарядился
И на рынок покатился;
За царем стрельцов отряд.
Вот он въехал в конный ряд.
На колени все тут пали
И "ура" царю кричали.
Царь раскланялся и вмиг
Молодцом с повозки прыг...
Глаз своих с коней не сводит,
Справа, слева к ним заходит,
Словом ласковым зовет,
По спине их тихо бьет,
Треплет шею их крутую,
Гладит гриву золотую,
И, довольно засмотрясь,
Он спросил, оборотясь
К окружавшим: "Эй, ребята!
Чьи такие жеребята?
Кто хозяин?" Тут Иван,
Руки в боки, словно пан,
Из-за братьев выступает
И, надувшись, отвечает:
"Эта пара, царь, моя,
И хозяин - тоже я". -
"Ну, я пару покупаю!
Продаешь ты?" - "Нет, меняю". -
"Что в промен берешь добра?" -
"Два-пять шапок серебра". -
"То есть, это будет десять".
Царь тотчас велел отвесить
И, по милости своей,
Дал в прибавок пять рублей.
Царь-то был великодушный!
Повели коней в конюшни
Десять конюхов седых,
Все в нашивках золотых,
Все с цветными кушаками
И с сафьянными бичами.
Но дорогой, как на смех,
Кони с ног их сбили всех,
Все уздечки разорвали
И к Ивану прибежали.
Царь отправился назад,
Говорит ему: "Ну, брат,
Пара нашим не дается;
Делать нечего, придется
Во дворце тебе служить.
Будешь в золоте ходить,
В красно платье наряжаться,
Словно в масле сыр кататься,
Всю конюшенну мою
Я в приказ тебе даю,
Царско слово в том порука.
Что, согласен?" - "Эка штука!
Во дворце я буду жить,
Буду в золоте ходить,
В красно платье наряжаться,
Словно в масле сыр кататься,
Весь конюшенный завод
Царь в приказ мне отдает;
То есть, я из огорода
Стану царский воевода.
Чудно дело! Так и быть,
Стану, царь, тебе служить.
Только, чур, со мной не драться
И давать мне высыпаться,
А не то я был таков!"
Тут он кликнул скакунов
И пошел вдоль по столице,
Сам махая рукавицей,
И под песню дурака
Кони пляшут трепака;
А конек его - горбатко -
Так и ломится вприсядку,
К удивленью людям всем.
Два же брата между тем
Деньги царски получили,
В опояски их зашили,
Постучали ендовой
И отправились домой.
Дома дружно поделились,
Оба враз они женились,
Стали жить да поживать
Да Ивана поминать.
Но теперь мы их оставим,
Снова сказкой позабавим
Православных христиан,
Что наделал наш Иван,
Находясь во службе царской,
При конюшне государской;
Как в суседки он попал,
Как перо свое проспал,
Как хитро поймал Жар-птицу,
Как похитил Царь-девицу,
Как он ездил за кольцом,
Как был на небе послом,
Как он в солнцевом селенье
Киту выпросил прощенье;
Как, к числу других затей,
Спас он тридцать кораблей;
Как в котлах он не сварился,
Как красавцем учинился;
Словом: наша речь о том,
Как он сделался царем.
vseskazki.su
Петр Ершов: Конёк-горбунок (третья часть)
Петр Ершов: Конёк-горбунок (третья часть). Содержание третьей части сказки «Конёк-Горбунок». Иван и Конёк-Горбунок по воле царя отправляются за перстнем для Царь-девицы. По дороге встречают Чудо-юдо рыбу кит, что десять лет лежит прикованным у берега. Отправляются в небесный терем к Месяцу Месяцовичу, чтобы передать послание от Царь-девицы и узнать, за что наказали кита. Возвращаются на землю и помогают Чудо-рыбе освободиться от кары: он должен отпустить три десятка кораблей, которые проглотил.
Кит выпускает пленённые корабли и благодарит Ивана, предлагая морские богатства. Иван отказывается от них, взамен просит достать со дна моря перстень Царь-девицы, за которым послал его царь. Кит приносит сундук и уплывает на волю. Конёк-Горбунок легко закидывает себе на спину тяжеленный сундук и везёт Ивана во дворец.
Царь рад и, наконец, хочет жениться на прекрасной Царь-девице. Но она даёт отпор и говорит, что не выйдет за седого, беззубого старика. Единственное условие — помолодеть. Для этого нужно окунуться в три котла: с молоком, кипящей и ледяной водой. Царь зовёт Ивана и велит утром искупаться в этих котлах. После них Иван превращается в красавца (не без помощи Горбунка). Царь пытается повторить этот трюк, но дальше кипящего котла, увы, он процедуру не проходит. Иван становится новым царём.
Часть Третья
Та-ра-рали, та-ра-ра!Вышли кони со двора;Вот крестьяне их поймалиДа покрепче привязали.Сидит ворон на дубу,Он играет во трубу;Как во трубушку играет,Православных потешает:«Эй, послушай, люд честной!Жили-были муж с женой;Муж-то примется за шутки,А жена за прибаутки,И пойдёт у них тут пир,Что на весь крещёный мир!»
Это присказка ведётся,Сказка послее начнётся.Как у наших у воротМуха песенку поёт:«Что дадите мне за вестку?Бьёт свекровь свою невестку:Посадила на шесток,Привязала за шнурок,Ручки к ножкам притянула,Ножку правую разула:«Не ходи ты по зарям!Не кажися молодцам!»Это присказка велася,Вот и сказка началася.Ну-с, так едет наш ИванЗа кольцом на окиян.Горбунок летит, как ветер,И в почин на первый вечерВёрст сто тысяч отмахалИ нигде не отдыхал.
Подъезжая к окияну,Говорит конёк Ивану:«Ну, Иванушка, смотри,Вот минутки через триМы приедем на поляну —Прямо к морю-окияну;Поперёк его лежитЧудо-юдо рыба-кит;
Десять лет уж он страдает,А доселева не знает,Чем прощенье получить;Он учнёт тебя просить,Чтоб ты в солнцевом селеньеПопросил ему прощенье;Ты исполнить обещай,Да, смотри ж, не забывай!»
Вот въезжают на полянуПрямо к морю-окияну;Поперёк его лежитЧудо-юдо рыба-кит.
Все бока его изрыты,Частоколы в рёбра вбиты,На хвосте сыр-бор шумит,На спине село стоит;Мужички на губе пашут,Между глаз мальчишки пляшут,А в дубраве, меж усов,Ищут девушки грибов.
Вот конёк бежит по киту,По костям стучит копытом.Чудо-юдо рыба-китТак проезжим говорит,Рот широкий отворяя,Тяжко, горько воздыхая:«Путь-дорога, господа!Вы откуда, и куда?» —
«Мы послы от Царь-девицы,Едем оба из столицы, —Говорит киту конёк, —К солнцу прямо на восток,Во хоромы золотые». —«Так нельзя ль, отцы родные,Вам у солнышка спросить:Долго ль мне в опале быть,И за кои прегрешеньяЯ терплю беды-мученья?» —«Ладно, ладно, рыба-кит!» —Наш Иван ему кричит.«Будь отец мне милосердный!Вишь, как мучуся я, бедный!Десять лет уж тут лежу…Я и сам те услужу!..» —Кит Ивана умоляет,Сам же горько воздыхает.«Ладно-ладно, рыба-кит!» —Наш Иван ему кричит.Тут конёк под ним забился,Прыг на берег — и пустился,Только видно, как песокВьётся вихорем у ног.
Едут близко ли, далёко,Едут низко ли, высокоИ увидели ль кого —Я не знаю ничего.Скоро сказка говорится,Дело мешкотно творится.Только, братцы, я узнал,Что конёк туда вбежал,Где (я слышал стороною)Небо сходится с землёю,Где крестьянки лён прядут,Прялки на небо кладут.
Тут Иван с землёй простилсяИ на небе очутилсяИ поехал, будто князь,Шапка набок, подбодрясь.
«Эко диво! эко диво!Наше царство хоть красиво, —Говорит коньку Иван.Средь лазоревых полян, —А как с небом-то сравнится,Так под стельку не годится.
Что земля-то!.. ведь онаИ черна-то и грязна;Здесь земля-то голубая,А уж светлая какая!..Посмотри-ка, горбунок,Видишь, вон где, на восток,Словно светится зарница…Чай, небесная светлица…Что-то больно высока!» —Так спросил Иван конька.«Это терем Царь-девицы,Нашей будущей царицы, —Горбунок ему кричит, —По ночам здесь солнце спит,А полуденной пороюМесяц входит для покою».
Подъезжают; у воротИз столбов хрустальный свод;Все столбы те завитыеХитро в змейки золотые;На верхушках три звезды,Вокруг терема сады;На серебряных там веткахВ раззолоченных во клеткахПтицы райские живут,Песни царские поют.А ведь терем с теремамиБудто город с деревнями;А на тереме из звезд —Православный русский крест.
Вот конёк во двор въезжает;Наш Иван с него слезает,В терем к Месяцу идётИ такую речь ведёт:«Здравствуй, Месяц Месяцович!Я — Иванушка Петрович,Из далеких я сторонИ привёз тебе поклон». —
«Сядь, Иванушка Петрович, —Молвил Месяц Месяцович, —И поведай мне винуВ нашу светлую странуТвоего с земли прихода;Из какого ты народа,Как попал ты в этот край, —Всё скажи мне, не утай», —«Я с земли пришёл Землянской,Из страны ведь христианской, —Говорит, садясь, Иван, —
Переехал окиянС порученьем от царицы —В светлый терем поклонитьсяИ сказать вот так, постой:«Ты скажи моей родной:Дочь её узнать желает,Для чего она скрываетПо три ночи, по три дняЛик какой-то от меня;И зачем мой братец красныйЗавернулся в мрак ненастныйИ в туманной вышинеНе пошлет луча ко мне?»Так, кажися? — МастерицаГоворить красно царица;Не припомнишь всё сполна,Что сказала мне она». —«А какая то царица?» —«Это, знаешь, Царь-девица». —«Царь-девица?.. Так она,Что ль, тобой увезена?» —Вскрикнул Месяц Месяцович.А Иванушка ПетровичГоворит: «Известно, мной!Вишь, я царский стремянной;Ну, так царь меня отправил,Чтобы я её доставилВ три недели во дворец;А не то меня, отец,Посадить грозился на кол».Месяц с радости заплакал,Ну Ивана обнимать,Целовать и миловать.«Ах, Иванушка Петрович! —Молвил Месяц Месяцович. —Ты принёс такую весть,Что не знаю, чем и счесть!А уж мы как горевали,Что царевну потеряли!..Оттого-то, видишь, яПо три ночи, по три дняВ тёмном облаке ходила,Всё грустила да грустила,Трое суток не спала.Крошки хлеба не брала,Оттого-то сын мой красныйЗавернулся в мрак ненастный,Луч свой жаркий погасил,Миру божью не светил:Всё грустил, вишь, по сестрице,Той ли красной Царь-девице.Что, здорова ли она?Не грустна ли, не больна?» —«Всем бы, кажется, красотка,Да у ней, кажись, сухотка:Ну, как спичка, слышь, тонка,Чай, в обхват-то три вершка;Вот как замуж-то поспеет,Так небось и потолстеет:Царь, слышь, женится на ней».Месяц вскрикнул: «Ах, злодей!Вздумал в семьдесят женитьсяНа молоденькой девице!Да стою я крепко в том —Просидит он женихом!Вишь, что старый хрен затеял:Хочет жать там, где не сеял!Полно, лаком больно стал!»Тут Иван опять сказал:«Есть ещё к тебе прошенье,То о китовом прощенье…Есть, вишь, море; чудо-китПоперёк его лежит:Все бока его изрыты,Частоколы в рёбра вбиты…Он, бедняк, меня прошал,Чтобы я тебя спрошал:Скоро ль кончится мученье?Чем сыскать ему прощенье?И на что он тут лежит?»Месяц ясный говорит:«Он за то несёт мученье,Что без божия веленьяПроглотил среди морейТри десятка кораблей.Если даст он им свободу,Снимет бог с него невзгоду,Вмиг все раны заживит,Долгим веком наградит».
Тут Иванушка поднялся,С светлым месяцем прощался,Крепко шею обнимал,Трижды в щёки целовал.«Ну, Иванушка Петрович! —Молвил Месяц Месяцович. —Благодарствую тебяЗа сынка и за себя.
Отнеси благословеньеНашей дочке в утешеньеИ скажи моей родной:«Мать твоя всегда с тобой;Полно плакать и крушиться:Скоро грусть твоя решится, —И не старый, с бородой,А красавец молодойПоведёт тебя к налою».Ну, прощай же! Бог с тобою!»Поклонившись, как умел,На конька Иван тут сел,Свистнул, будто витязь знатный,И пустился в путь обратный.На другой день наш ИванВновь пришёл на окиян.
Вот конёк бежит по киту,По костям стучит копытом.Чудо-юдо рыба-китТак, вздохнувши, говорит:«Что, отцы, моё прошенье?Получу ль когда прощенье?» —«Погоди ты, рыба-кит!» —Тут конёк ему кричит.Вот в село он прибегает,Мужиков к себе сзывает,Чёрной гривкою трясётИ такую речь ведёт:«Эй, послушайте, миряне,Православны христиане!Коль не хочет кто из васК водяному сесть в приказ,Убирайся вмиг отсюда.Здесь тотчас случится чудо:Море сильно закипит,Повернётся рыба-кит…»Тут крестьяне и миряне,Православны христиане,Закричали: «Быть бедам!»И пустились по домам.Все телеги собирали;В них, не мешкая, поклалиВсё, что было живота,И оставили кита.
Утро с полднем повстречалось,А в селе уж не осталосьНи одной души живой,Словно шёл Мамай войной!
Тут конёк на хвост вбегает,К перьям близко прилегаетИ что мочи есть кричит:«Чудо-юдо рыба-кит!Оттого твои мученья,Что без божия веленьяПроглотил ты средь морейТри десятка кораблей.Если дашь ты им свободу,Снимет бог с тебя невзгоду,Вмиг все раны заживит,Долгим веком наградит».И, окончив речь такую,Закусил узду стальную,Понатужился — и вмигНа далёкий берег прыг.
Чудо-кит зашевелился,Словно холм поворотился,Начал море волноватьИ из челюстей бросатьКорабли за кораблямиС парусами и гребцами.
Тут поднялся шум такой,Что проснулся царь морской:В пушки медные палили,В трубы кованы трубили;Белый парус поднялся,Флаг на мачте развился;Поп с причётом всем служебнымПел на палубе молебны;А гребцов весёлый рядГрянул песню наподхват:«Как по моречку, по морю,По широкому раздолью,Что по самый край земли,Выбегают корабли…»Волны моря заклубились,Корабли из глаз сокрылись.Чудо-юдо рыба-китГромким голосом кричит,Рот широкий отворяя,Плёсом волны разбивая:«Чем вам, други, услужить?Чем за службу наградить?Надо ль раковин цветистых?Надо ль рыбок золотистых?Надо ль крупных жемчугов?Всё достать для вас готов!» —«Нет, кит-рыба, нам в наградуНичего того не надо, —Говорит ему Иван, —Лучше перстень нам достань —Перстень, знаешь, Царь-девицы,Нашей будущей царицы». —«Ладно, ладно! Для дружкаИ сережку из ушка!Отыщу я до зарницыПерстень красной Царь-девицы»,-Кит Ивану отвечалИ, как ключ, на дно упал.
Вот он плёсом ударяет,Громким голосом сзываетОсетриный весь народИ такую речь ведёт:«Вы достаньте до зарницыПерстень красной Царь-девицы,Скрытый в ящичке на дне.Кто его доставит мне,Награжу того я чином:Будет думным дворянином.Если ж умный мой приказНе исполните… я вас!»Осетры тут поклонилисьИ в порядке удалились.Через несколько часовДвое белых осетровК киту медленно подплылиИ смиренно говорили:«Царь великий! не гневись!Мы всё море уж, кажись,Исходили и изрыли,Но и знаку не открыли.Только ёрш один из насСовершил бы твой приказ:Он по всем морям гуляет,Так уж, верно, перстень знает;Но его, как бы назло,Уж куда-то унесло». —«Отыскать его в минутуИ послать в мою каюту!» —Кит сердито закричалИ усами закачал.Осетры тут поклонились,В земский суд бежать пустилисьИ велели в тот же часОт кита писать указ,Чтоб гонцов скорей послалиИ ерша того поймали.Лещ, услыша сей приказ,Именной писал указ;Сом (советником он звался)Под указом подписался;Чёрный рак указ сложилИ печати приложил.Двух дельфинов тут призвалиИ, отдав указ, сказали,Чтоб, от имени царя,Обежали все моряИ того ерша-гуляку,Крикуна и забияку,Где бы ни было нашли,К государю привели.
Тут дельфины поклонилисьИ ерша искать пустились.Ищут час они в морях,Ищут час они в реках,Все озёра исходили,Все проливы переплыли,Не могли ерша сыскатьИ вернулися назад,Чуть не плача от печали…Вдруг дельфины услыхалиГде-то в маленьком прудеКрик неслыханный в воде.В пруд дельфины завернулиИ на дно его нырнули, —Глядь: в пруде, под камышом,Ёрш дерётся с карасём.«Смирно! черти б вас побрали!Вишь, содом какой подняли,Словно важные бойцы!» —Закричали им гонцы.«Ну, а вам какое дело? —Ёрш кричит дельфинам смело. —Я шутить ведь не люблю,Разом всех переколю!» —«Ох ты, вечная гулякаИ крикун и забияка!Всё бы, дрянь, тебе гулять,Всё бы драться да кричать.Дома — нет ведь, не сидится!..Ну да что с тобой рядиться, —Вот тебе царёв указ,Чтоб ты плыл к нему тотчас».Тут проказника дельфиныПодхватили за щетиныИ отправились назад.Ёрш ну рваться и кричать:«Будьте милостивые, братцы!Дайте чуточку подраться.Распроклятый тот карасьПоносил меня вчерасьПри честном при всём собраньеНеподобной разной бранью…»Долго ёрш ещё кричал,Наконец и замолчал;А проказника дельфиныВсё тащили за щетины,Ничего не говоря,И явились пред царя.«Что ты долго не являлся?Где ты, вражий сын, шатался?»Кит со гневом закричал.На колени ёрш упал,И, признавшись в преступленье,Он молился о прощенье.«Ну, уж бог тебя простит! —Кит державный говорит. —Но за то твоё прощеньеТы исполни повеленье». —«Рад стараться, чудо-кит!» —На коленях ёрш пищит.«Ты по всем морям гуляешь,Так уж, верно, перстень знаешьЦарь-девицы?» — «Как не знать!Можем разом отыскать». —«Так ступай же поскорееДа сыщи его живее!»Тут, отдав царю поклон,Ёрш пошёл, согнувшись, вон.С царской дворней побранился,За плотвой поволочилсяИ салакушкам шестиНос разбил он на пути.Совершив такое дело,В омут кинулся он смелоИ в подводной глубинеВырыл ящичек на дне —Пуд по крайней мере во сто.«О, здесь дело-то не просто!»И давай из всех морейЁрш скликать к себе сельдей.Сельди духом собралися,Сундучок тащить взялися,Только слышно и всего —«У-у-у!» да «о-о-о!»Но сколь сильно ни кричали,Животы лишь надорвали,А проклятый сундучокНе дался и на вершок.«Настоящие селёдки!Вам кнута бы вместо водки!» —Крикнул ёрш со всех сердцовИ нырнул по осетров.Осетры тут приплываютИ без крика подымаютКрепко ввязнувший в песокС перстнем красный сундучок.«Ну, ребятушки, смотрите,Вы к царю теперь плывите,Я ж пойду теперь ко днуДа немножко отдохну:Что-то сон одолевает,Так глаза вот и смыкает…»Осетры к царю плывут,Ёрш-гуляка прямо в пруд(Из которого дельфиныУтащили за щетины),Чай, додраться с карасём, —Я не ведаю о том.Но теперь мы с ним простимсяИ к Ивану возвратимся.
Тихо море-окиян.На песке сидит Иван,Ждёт кита из синя моряИ мурлыкает от горя;Повалившись на песок,Дремлет верный горбунок.Время к вечеру клонилось;Вот уж солнышко спустилось;Тихим пламенем горя,Развернулася заря.А кита не тут-то было.«Чтоб те, вора, задавило!Вишь, какой морской шайтан! —Говорит себе Иван. —Обещался до зарницыВынесть перстень Царь-девицы,А доселе не сыскал,Окаянный зубоскал!А уж солнышко-то село,И…» Тут море закипело:Появился чудо-китИ к Ивану говорит:«За твоё благодеяньеЯ исполнил обещанье».С этим словом сундучокБрякнул плотно на песок,Только берег закачался.
«Ну, теперь я расквитался.Если ж вновь принужусь я,Позови опять меня;Твоего благодеяньяНе забыть мне… До свиданья!»Тут кит-чудо замолчалИ, всплеснув, на дно упал.
Горбунок-конёк проснулся,Встал на лапки, отряхнулся,На Иванушку взглянулИ четырежды прыгнул.«Ай да Кит Китович! Славно!Долг свой выплатил исправно!Ну, спасибо, рыба-кит! —Горбунок конёк кричит. —Что ж, хозяин, одевайся,В путь-дорожку отправляйся;Три денька ведь уж прошло:Завтра срочное число.Чай, старик уж умирает».Тут Ванюша отвечает:«Рад бы радостью поднять,Да ведь силы не занять!Сундучишко больно плотен,Чай, чертей в него пять сотенКит проклятый насажал.Я уж трижды подымал;Тяжесть страшная такая!»Тут конёк, не отвечая,Поднял ящичек ногой,Будто камушек какой,И взмахнул к себе на шею.«Ну, Иван, садись скорее!Помни, завтра минет срок,А обратный путь далёк».
Стал четвёртый день зориться.Наш Иван уже в столице.Царь с крыльца к нему бежит.«Что кольцо моё?» — кричит.
Тут Иван с конька слезаетИ преважно отвечает:«Вот тебе и сундучок!Да вели-ка скликать полк:Сундучишко мал хоть на вид,Да и дьявола задавит».Царь тотчас стрельцов позвалИ немедля приказалСундучок отнесть в светлицу,Сам пошёл по Царь-девицу.«Перстень твой, душа, найдён, —Сладкогласно молвил он, —И теперь, примолвить снова,Нет препятства никакогоЗавтра утром, светик мой,Обвенчаться мне с тобой.
Но не хочешь ли, дружочек,Свой увидеть перстенёчек?Он в дворце моём лежит».Царь-девица говорит:«Знаю, знаю! Но, признаться,Нам нельзя ещё венчаться». —«Отчего же, светик мой?Я люблю тебя душой;Мне, прости ты мою смелость,Страх жениться захотелось.Если ж ты… то я умруЗавтра ж с горя поутру.Сжалься, матушка царица!»Говорит ему девица:«Но взгляни-ка, ты ведь сед;Мне пятнадцать только лет:Как же можно нам венчаться?Все цари начнут смеяться,Дед-то, скажут, внучку взял!»
Царь со гневом закричал:«Пусть-ка только засмеются —У меня как раз свернутся:Все их царства полоню!Весь их род искореню!»«Пусть не станут и смеяться,Всё не можно нам венчаться, —Не растут зимой цветы:Я красавица, а ты?..Чем ты можешь похвалиться?» —Говорит ему девица.«Я хоть стар, да я удал! —Царь царице отвечал. —Как немножко приберуся,Хоть кому так покажусяРазудалым молодцом.Ну, да что нам нужды в том?Лишь бы только нам жениться».Говорит ему девица:«А такая в том нужда,Что не выйду никогдаЗа дурного, за седого,За беззубого такого!»Царь в затылке почесалИ, нахмуряся, сказал:«Что ж мне делать-то, царица?Страх как хочется жениться;Ты же, ровно на беду:Не пойду да не пойду!» —«Не пойду я за седова, —Царь-девица молвит снова. —Стань, как прежде, молодец,Я тотчас же под венец». —
«Вспомни, матушка царица,Ведь нельзя переродиться;Чудо бог один творит».Царь-девица говорит:«Коль себя не пожалеешь,Ты опять помолодеешь.Слушай: завтра на зареНа широком на двореДолжен челядь ты заставитьТри котла больших поставитьИ костры под них сложить.Первый надобно налитьДо краёв водой студёной,А второй — водой варёной,А последний — молоком,Вскипятя его ключом.Вот, коль хочешь ты женитьсяИ красавцем учиниться, —Ты без платья, налегке,Искупайся в молоке;Тут побудь в воде варёной,А потом ещё в студёной,И скажу тебе, отец,Будешь знатный молодец!»Царь не вымолвил ни слова,Кликнул тотчас стремяннова.«Что, опять на окиян? —Говорит царю Иван. —Нет уж, дудки, ваша милость!Уж и то во мне всё сбилось.Не поеду ни за что!» —«Нет, Иванушка, не то.Завтра я хочу заставитьНа дворе котлы поставитьИ костры под них сложить.Первый думаю налитьДо краёв водой студёной,А второй — водой варёной,А последний — молоком,Вскипятя его ключом.Ты же должен постаратьсяПробы ради искупатьсяВ этих трёх больших котлах,В молоке и в двух водах». —«Вишь, откуда подъезжает! —Речь Иван тут начинает.Шпарят только поросят,Да индюшек, да цыплят;Я ведь, глянь, не поросёнок,Не индюшка, не цыплёнок.Вот в холодной, так оноИскупаться бы можно,А подваривать как станешь,Так меня и не заманишь.Полно, царь, хитрить, мудритьДа Ивана проводить!»Царь, затрясши бородою:«Что? рядиться мне с тобою! —Закричал он. — Но смотри!Если ты в рассвет зариНе исполнишь повеленье, —Я отдам тебя в мученье,Прикажу тебя пытать,По кусочкам разрывать.Вон отсюда, болесть злая!»
Тут Иванушка, рыдая,Поплелся на сеновал,Где конёк его лежал.
«Что, Иванушка, невесел?Что головушку повесил? —Говорит ему конёк. —Чай, наш старый женишокСнова выкинул затею?»Пал Иван к коньку на шею,Обнимал и целовал.«Ох, беда, конек! — сказал. —Царь вконец меня сбывает;Сам подумай, заставляетИскупаться мне в котлах,В молоке и в двух водах:Как в одной воде студёной,А в другой воде варёной,Молоко, слышь, кипяток».Говорит ему конек:«Вот уж служба так уж служба!Тут нужна моя вся дружба.Как же к слову не сказать:Лучше б нам пера не брать;От него-то, от злодея,Столько бед тебе на шею…Ну, не плачь же, бог с тобой!Сладим как-нибудь с бедой.И скорее сам я сгину,Чем тебя, Иван, покину.Слушай: завтра на заре,В те поры, как на двореТы разденешься, как должно,Ты скажи царю: «Не можно ль,Ваша милость, приказатьГорбунка ко мне послать,Чтоб впоследни с ним проститься».Царь на это согласится.Вот как я хвостом махну,В те котлы мордой макну,На тебя два раза прысну,Громким посвистом присвистну,Ты, смотри же, не зевай:В молоко сперва ныряй,Тут в котёл с водой варёной,А оттудова в студёной.А теперича молисьДа спокойно спать ложись».
На другой день, утром рано,Разбудил конёк Ивана:«Эй, хозяин, полно спать!Время службу исполнять».Тут Ванюша почесался,Потянулся и поднялся,Помолился на заборИ пошёл к царю во двор.Там котлы уже кипели;Подле них рядком сиделиКучера и повараИ служители двора;Дров усердно прибавляли,Об Иване толковалиВтихомолку меж собойИ смеялися порой.
от и двери растворились;Царь с царицей появилисьИ готовились с крыльцаПосмотреть на удальца.«Ну, Ванюша, раздевайсяИ в котлах, брат, покупайся!» —Царь Ивану закричал.Тут Иван одежду снял,Ничего не отвечая.
А царица молодая,Чтоб не видеть наготу,Завернулася в фату.Вот Иван к котлам поднялся,Глянул в них — и зачесался.«Что же ты, Ванюша, стал? —Царь опять ему вскричал. —Исполняй-ка, брат, что должно!»Говорит Иван: «Не можно ль,Ваша милость, приказатьГорбунка ко мне послать.Я впоследни б с ним простился».Царь, подумав, согласилсяИ изволил приказатьГорбунка к нему послать.Тут слуга конька приводитИ к сторонке сам отходит.Вот конёк хвостом махнул,В те котлы мордой макнул,На Ивана дважды прыснул,Громким посвистом присвистнул.На конька Иван взглянулИ в котёл тотчас нырнул,
Тут в другой, там в третий тоже,И такой он стал пригожий,Что ни в сказке не сказать,Ни пером не написать!Вот он в платье нарядился,Царь-девице поклонился,Осмотрелся, подбодрясь,С важным видом, будто князь.
«Эко диво! — все кричали. —Мы и слыхом не слыхали,Чтобы льзя похорошеть!»Царь велел себя раздеть,Два раза перекрестился,Бух в котёл — и там сварился!
Царь-девица тут встаёт,Знак к молчанью подаёт,Покрывало поднимаетИ к прислужникам вещает:
«Царь велел вам долго жить!Я хочу царицей быть.Люба ль я вам? Отвечайте!Если люба, то признайтеВолодетелем всегоИ супруга моего!»Тут царица замолчала,На Ивана показала.«Люба, люба! — все кричат. —За тебя хоть в самый ад!Твоего ради таланаПризнаём царя Ивана!»
Царь царицу тут берёт,В церковь божию ведёт,И с невестой молодоюОн обходит вкруг налою.
Пушки с крепости палят;В трубы кованы трубят;Все подвалы отворяют,Бочки с фряжским выставляют,И, напившися, народЧто есть мочушки дерёт:«Здравствуй, царь наш со царицей!С распрекрасной Царь-девицей!»
Во дворце же пир горой:Вина льются там рекой;За дубовыми столамиПьют бояре со князьями.
Сердцу любо! Я там был,Мёд, вино и пиво пил;По усам хоть и бежало,В рот ни капли не попало.
_______________
Читать первую часть сказки
Читать вторую часть сказки
elizavetka.rusinfoguard.ru
Краткое содержание "Конек-Горбунок" П. Ершова
«Конек-Горбунок» П. Ершова - это сказочная поэма. Благодаря легкости стиха, изобилию крылатых выражений и наличию сатиры произведение достаточно популярно не только среди детей, а и среди взрослых.
Краткое содержание: «Конек-Горбунок», поимка вора
У одного крестьянина было три сына. Умный – Данило, так себе - Гаврило, и вовсе дурак – Иван. Они имеют поля, выращивают пшеницу и продают зерно на столичном рынке. Вдруг кто-то по ночам начал их посевы вытаптывать. Братья договорились дежурить по очереди. Старший и средний испугались непогоды. Они ушли, так ничего и не увидев. А вот Иван сумел дождаться и поймать белую кобылицу с золотой длинной гривой. В обмен на свободу она пообещала родить трех коней: двух красивых, а третьего – маленького, с горбами. Его нельзя продавать ни при каких условиях. Этот Конек-Горбунок станет для Ивана и помощником во всем, и защитником. Через три дня так и произошло.
Краткое содержание: «Конек-Горбунок», продажа коней
Вскоре Гаврило и Данило нашли этих лошадей, забрали и повели в столицу продавать. На Коньке Иван мигом догоняет братьев. Данило и Гаврило просят прощенья. Братья идут в город вместе. 
Когда они остановились в поле на ночлег, увидели вдали огонь. Братья послали Ивана в разведку. Это сияло перо. Конек-Горбунок сказал, что оно принадлежит Жар-птице, и того, кто его подберет, ждет беда. Иван не послушал и положил перо в шапку, а братьям ничего не сказал. Городничие покупают коней для царя. Те по пути вырываются и возвращаются к Ивану. Царь, видя такое дело, предлагает ему быть начальником над царскими конюхами. Иван соглашается. Старшие братья берут деньги, возвращаются домой и женятся.
Краткое содержание: «Конек-Горбунок», Жар-птица для царя
Через время царский спальник начал что-то подозревать. Бывший начальник конюшен замечает, что Иван не ухаживает за лошадьми, а те всегда чистые и сытые. Он прячется на ночь в стойле, чтобы узнать, в чем дело. Боярин увидел, как Иван достал перо Жар-птицы, и оно осветило конюшню. Он накормил, напоил животных и тут же сам уснул. Спальник сразу же отправился к царю. Он докладывает, что Иван не просто прячет перо Жар-птицы, но и ее саму хвастается добыть. Царь посылает его на это задание. Конек-Горбунок обещает помочь.
Он советует попросить у царя два корыта пшена и вина заморского. Утром они отправляются в путь. Скоро подъезжают они к лесу, в котором есть поляна, а на ней – серебряная гора. Сюда каждую ночь прилетают испить воды из ручья Жар-птицы. Конек советует Ивану насыпать в одно корыто пшена и залить его вином, а под другим спрятаться самому. Тот так и сделал. Когда Жар-птицы подлетели к корыту, Иван ловко поймал одну из них за хвост. Царь очень рад такому подарку. Он повышает Ивана в должности. Теперь он – царский стремянной.
Краткое содержание сказки «Конек-Горбунок»: девица для царя
Но спальник на этом не успокаивается. Однажды он услышал сказку о Царь-девице, которой Месяц доводится матерью, а Солнце – братом. Спальник спешит к царю и докладывает, что Иван хвастался ее достать. Конек обещает хозяину помочь и в этом задании. Для этого нужно только взять в дорогу сласти, обеденный прибор и золотой шатер. Утром они отправились в путь. Вскоре подъехали к океану. На берегу они раскинули шатер, разложили обеденный прибор и сласти, а сами спрятались. Царевна вошла туда, поела, попила и начала играть на гуслях. Иван вбежал в шатер и поймал ее. Он доставил девицу в столицу. Царь предлагает ей обвенчаться, но та требует сначала достать ей перстень, лежащий на самом дне океана. Повелитель снова отправляет на задание Ивана. Царь-девица просит его заехать по пути к ее родным и поклониться от нее.
Краткое содержание «Конек-Горбунок»: перстень для Царь-девицы
Иван подъезжает на Коньке к океану и видит лежащего поперек него кита, на спине которого расположено село. Тот просит узнать, за что он так наказан. Путники прибыли к терему Царь-девицы. По ночам в нем отдыхало Солнце, а днем – Месяц. Мать рада, что дочь жива, но сердится, что на ней желает жениться старый царь. Мужем такой красавицы должен стать только молодой человек. Также они узнали, что кит будет освобожден, когда выпустит в море три десятка проглоченных им кораблей. Жители села быстро покидают его спину. Кит выпускает корабли и может плыть сам. В благодарность он помогает Ивану: посылает осетров на дно морское и те находят сундучок с перстнем.
П. Ершов «Конек-Горбунок». Краткое содержание: избавление от царя
Царь отдает его девице, но та говорит, что не хочет выходить замуж за старика. А для того, чтобы омолодиться, царю нужно окунуться в котел с холодной водой, затем – с горячей, и напоследок – с кипящим молоком. Тот приказывает все это проделать сначала Ивану. И здесь ему на помощь приходит Конек. Он машет хвостом, макает в котлы морду, два раза брызгает на Ивана, громко свистит и только после этого тот окунулся и стал еще краше, чем был. Царь поверил в это превращение. Он прыгнул в котел с кипящим молоком и, конечно же, сварился. Народ признал девицу своей царицей, а она повела Ивана под венец. Сказка заканчивается свадебным пиром.
fb.ru
Конёк-Горбунок (мультфильм) Википедия
| Конёк-Горбунок | |
 Марка «Конёк-Горбунок» | |
| рисованный | |
| сказка | |
| Иван Иванов-Вано (обе редакции),Виктор Громов (1947), Александра Снежко-Блоцкая (там же) | |
| Пётр Ершов | |
| Николай Рожков,Евгений Помещиков | |
| Лев Мильчин | |
| Георгий Милляр,Георгий Вицин,Валентина Сперантова, Галина НовожиловаАнатолий Кубацкий | |
| Виктор Оранский | |
| Лидия Резцова,Валентин Лалаянц,Фаина Епифанова | |
| Николай Воинов (1947),Михаил Друян (1975) | |
| Н. Баженов (1947),Борис Фильчиков (1975) | |
| «Союзмультфильм» | |
СССР СССР | |
| русский | |
| 57 мин. 3 сек. (1947)70 мин. 46 сек. (1975) | |
| 10 января 1947 года24 октября 1975 года | |
| ID 0050604 | |
| подробнее | |
| ID 2965 | |
«Конёк-Горбуно́к» — советский полнометражный рисованный мультипликационный фильм, созданный на студии «Союзмультфильм» режиссёром Иваном Ивановым-Вано в двух редакциях — 1947 и 1975 годов. Снят по одноимённой сказке (1834) Петра Ершова.
Высокую оценку фильму дал Уолт Дисней, демонстрировавший его своим художникам[1].
Сюжет
Редакция 1947 года
У старого крестьянина три сына: два старших, Данило и Гаврило, считаются умными, а младший, Иван, считается дураком. Однажды отец посылает сыновей выяснить, кто по ночам вытаптывает пшеницу. Старшие братья решают спрятаться в стоге сена, где они быстро засыпают. Тем временем Иван садится под берёзой и играет на дудке. Вдруг он видит, как с неба спускается белая кобылица с длинной золотой гривой. Ивану удаётся вспрыгнуть кобылице на спину, и она пускается вскачь. Наконец, устав, кобылица просит Ивана отпустить её и взамен даёт ему двух прекрасных золотогривых коней и Конька-Горбунка, который будет Ивану лучшим товарищем.
Иван отводит коней в пастушеский балаган[2] и, чтобы принести им воды, уходит с Коньком. Когда он возвращается, то обнаруживает, что его братья увели коней. Конёк говорит ему, что они догонят их в столице. Тогда Иван садится на Конька, и они летят сквозь облака. По пути Иван находит перо Жар-птицы, которое светит, не выделяя тепла, и берёт его, несмотря на предупреждение Конька, что оно принесёт ему (то есть Ивану) много неприятностей.
Они достигают столицы, и Иван, проводив братьев, продаёт своих коней царю за «два-пять шапок серебра»[3]. Когда оказывается, что никто, кроме Ивана, не может с ними сся, он становится начальником царских конюшен. Царский спальник, возненавидевший за это Ивана, подглядывает за его работой. Увидев, что Иван использует перо Жар-птицы для освещения, он похищает это перо и показывает царю.
Царь приказывает Ивану поймать и доставить ему Жар-птицу. В противном случае последнему угрожает посажение на кол. С помощью Конька-Горбунка Иван ловит Жар-птицу и привозит её царю, который на радостях назначает его стремянным. Но злобный спальник, решивший во что бы то ни стало погубить Ивана, подговаривает царя дать Ивану новое задание — найти и привезти прекрасную Царь-девицу. На выполнение этого задания царь даёт Ивану три недели, и в назначенный срок Иван возвращается с красавицей Царь-девицей.
Царь вне себя от радости и просит Царь-девицу выйти за него замуж, но она отказывается, говоря, что он слишком стар для неё, и предлагает ему средство, при помощи которого он сможет омолодиться — нужно поставить три больших котла: один — с холодной водой, другой — с горячей, а третий — с кипящим молоком и искупаться по очереди во всех трёх котлах. Спальник советует царю проверить действие этого средства на Иване, надеясь в конце концов избавиться от своего заклятого врага.
Царь с радостью соглашается. Когда Иван сопротивляется, услышав это, царь приказывает бросить его в тюрьму и подготовить котлы к следующему утру. Конёк-Горбунок приходит к Ивану и через тюремную решётку говорит ему, чтобы он свистнул ему на следующий день и разрешил заворожить воду, что позволит Ивану остаться невредимым. Подслушав это, спальник похищает Конька после того, как последний отходит от Ивана.
Утром Иван свистит Коньку, который упрятан в мешок. Похищенный изо всех сил старается выбраться из заточения, чтобы помочь другу, и в последний момент ему это удаётся. Он приходит на помощь к Ивану и успевает заворожить содержимое трёх котлов. Иван прыгает в молоко, потом в кипяток и в холодную воду. В результате он становится писаным красавцем. Царь-девица влюбляется в него, и они уходят. Тем временем царь волнуется и решает, что тоже хочет быть молодым и красивым. Поскольку заклинание перестало действовать, прыгнувший в молоко царь погибает.
Редакция 1975 года
Сюжет редакции фильма 1975 года, совпадающий с сюжетом редакции 1947 года, содержит новый эпизод, которого не было в редакции 1947 года.
Когда царь уговаривает Царь-девицу выйти за него замуж, она требует, чтобы ей достали со дна окияна её перстень. Царь тут же посылает за Иваном и отправляет его на окиян за перстнем. В тот же день Иван с коньком-горбунком отправляются за кольцом. По дороге Иван снимает зипун, разувается и продолжает путь босиком. Подъезжая к окияну, они видят, что поперёк него лежит Чудо-юдо Рыба-кит. Оказывается, десять лет назад он проглотил три десятка кораблей, и если выпустит их, то будет прощён и отпущен в море.
Узнав о том, что путники ищут перстень Царь-девицы, кит просит их узнать, за какие прегрешения он так страдает. Иван обещает ему это, но с условием: кит должен достать с морского дна перстень Царь-девицы. Последний соглашается, и Иван передаёт ему слова конька-горбунка. Жители спешно покидают село, а кит освобождает проглоченные корабли. Он получил свободу и обещает Ивану достать со дна окияна перстень Царь-девицы. Когда сундучок с перстнем был найден, он оказался настолько тяжёлым, что Иван не смог его поднять. Конёк водружает сундучок на себя, и они возвращаются в столицу.
Различия редакций
- В фильме 1947 года братьям Ивана на месте стога мерещится кровать, а во время их песни крупным планом показаны только ноги одного из них. В интерпретации 1975 года кровать не мерещится, тогда как во время песни крупным планом показаны ноги обоих братьев.
- В редакции 1947 года Иван замечает пропажу коней после прихода в балаган, а в редакции 1975 года — издалека.
- Когда царь приезжает в конный ряд, в фильме 1947 года ему перебегают дорогу, прежде чем он сойдёт с повозки. В фильме 1975 года этого не происходит.
- В редакции 1947 года процесс отмеривания серебра показан не до конца, а в редакции 1975 года — полностью (как и в случае с раздеванием царя). Там же сундук, где были деньги, красный, а в фильме 1947 года — зелёный.
- В ранней редакции царь прячет перо жар-птицы за пазуху, а в поздней кладёт его в сундук.
- В редакции фильма 1947 года жар-птицы большей частью жёлтые, в то время как в редакции 1975 года они красно-жёлто-оранжевые.
- Поскольку у жар-птицы проходит опьянение, в обеих редакциях ей кажется, что Иван превратился в жар-птицу полностью, а в фильме 1975 года — ещё и наполовину.
- В редакции 1947 года в клетке, в которую забегает спальник, сидит белый попугай, а в редакции 1975 года он синий.
- Так как один из царских слуг рассказывает остальным сказку о Царь-девице (в фильме 1947 года — не до конца, а в фильме 1975 года — полностью), в ранней редакции их шесть, а в поздней — на одного меньше. Там же, кроме мужских персонажей, есть ещё и женские.
- В редакции 1947 года царская баня стоит неподвижно, тогда как в редакции 1975 года она шатается от пара.
- В ранней редакции Царь-девица — брюнетка, а в поздней — шатенка. Её родственные отношения изменены: в фильме 1947 года она приходится Месяцу дочерью, а Солнцу — сестрой (как в оригинальной сказке). В фильме 1975 года Царь-девица, наоборот, стала дочерью Солнца и сестрой Месяца.
- Когда Царь-девица играет на гуслях и поёт песню, находясь за кадром, в ранней редакции на шатёр садятся голуби, а в поздней — райские птицы.
- В первоначальной редакции фильма в перстне Царь-девицы красный драгоценный камень, а в редакции 1975 года — белый.
- В редакции 1947 года спальник, уходя с похищенным Коньком-Горбунком, идёт справа налево, а в редакции 1975 года — слева направо. Таким же образом меняется направление хода героев и в некоторых эпизодах фильма, в том числе и в самом начале — в сценах, когда все братья идут в дозор и когда Иван считает звёзды.
- В редакции 1947 года температуру «измеряли» и в холодной, и в горячей воде, а в редакции 1975 года — только в последней из них.
- В первой редакции стрельцы, которые толкали Ивана в котлы, вооружены копьями, а во второй — алебардами.
- Если в редакции 1947 года город, в который приходят Иван и Царь-девица, уже имеется, то в интерпретации 1975 года он появляется из ниоткуда.
- В редакции 1947 года на воротах новой столицы изображение Конька-Горбунка, а в редакции 1975 года — Солнце, Месяц, звёзды и кит.
Отсутствуют в ранней редакции, но есть в поздней
- Добавлены эпизоды с городничим и с китом (см. выше).
- К ассортименту товаров в град-столице добавились «яблоки мочёные» и «пироги печёные».
- Царь не только сажает Жар-птицу в клетку, но и накрывает её ширинкой.
- Форма стремянного имеет длиннополую одежду.
- В отличие от первоначальной редакции, в обновлённой попугай клюёт спальника в голову.
- В конце фильма конёк-горбунок подмигивает в экран из-за ворот.
Отличия от оригинала
Сюжет фильма значительно упрощён:
- Пропущены эпизод с поездкой в терем Месяца Месяцовича и сюжетная линия с Ершом.
- В фильме все три крестьянских сына выходят в дозор одновременно. В оригинале они стерегут поле по очереди, причём первый из них испугался ненастья, а второй — холода.
- В фильме Иван догоняет братьев в столице, а в оригинале — по пути.
- В сцене продажи коней царю Иван, согласно оригиналу, называет цену «два-пять шапок серебра», что царь расшифровывает как «десять». Этим показывается, что Иван — необразованный деревенщина, умеющий считать только по пальцам одной руки, и поддерживается контраст между ним и завистливым спальником. В фильме Иван предстаёт куда более образованным, и контраст ослабляется.
- В оригинале спальник появлялся только в двух эпизодах, и на этом его роль в повествовании заканчивается. В фильме же он действует в течение всего повествования и даже пробует погубить Ивана, пленив Конька-Горбунка, но последний топит его (то есть спальника) в колодце.
- В фильме царь угрожает Ивану пытками перед поездкой за Царь-девицей, а в оригинале — перед купанием в трёх котлах.
- В фильме 1975 года Царь-девица — дочь Солнца и сестра Месяца, а в оригинале (как и в фильме 1947 года) — дочь Месяца и сестра Солнца.
- В фильме Иван ловит Царь-девицу с первого раза и в петлю, а в оригинале только со второго раза (так как первый раз проспал), хватает за косу и зовёт Конька-Горбунка.
- В фильме 1975 года про то, как киту получить прощение, рассказывает Конёк-Горбунок, а в оригинале это делает Месяц.
- В фильме царь раздевается сам, тогда как в оригинале за него это делают слуги.
- В фильме Иван и Царь-девица основывают новую столицу, в то время как в оригинале они начинают имеющейся.
Создатели
Редакция 1947 года
Редакция 1975 года
В ролях
Редакция 1947 года
Редакция 1975 года
Факты
- В титрах редакции 1947 года не написано, кто озвучивал персонажей и читал текст от автора.
- В книге «Кадр за кадром» Иван Иванов-Вано пишет:
В кинопрокат, на киностудию идут письма с просьбой снова выпустить «Конька-горбунка» на экран. Но негатив фильма плохо сохранился, и отпечатать новые копии оказалось невозможным. Когда писались эти строки, я закончил работу над новой редакцией «Конька-горбунка».
- В 1988 году почтой СССР была выпущена серия почтовых марок «Мультфильмы» (6 штук). Одна из них была посвящена мультфильму «Конёк-Горбунок».[5]
Видео
Два фильма были выпущены на VHS в 1980-х «Видеопрограммой Госкино СССР» в системе SECAM и 1990-х годах в системе PAL. В начале 1990-х годов редакция фильма 1975 года была выпущена на VHS кинообъединением «Крупный план». В середине 1990-х годов оба фильма выпущены в VHS-сборнике лучших советских мультфильмов Studio PRO Video, а также студией «Союз Видео» по два фильма на двух видеокассетах.
С 2000-х годов по настоящее время на DVD выпущены обе редакции фильма, причём редакция 1947 года отреставрирована и выпущена кинообъединением «Крупный план».[6] Редакция 1975 года выпущена на DVD в 2003 году в 5 выпуске «Золотой коллекции любимых мультфильмов», а также на других DVD студией «Союз Видео» в сборнике мультфильмов «Сказка за сказкой».
Отзывы
На протяжении нескольких десятилетий неустанно разрабатывает Иванов-Вано великолепный, сверкающий и неистощимый пласт русской сказки. Сказки народной и сказки литературной, близкой по духу народной… В «Сказке о царе Дурандае» мы находим как бы запев русской темы Иванова-Вано. Темы, которой так или иначе не минует большинство его фильмов. Она прозвучит в коротенькой «Зимней сказке» — поэтической фантазии, сотканной из снега и наивных волшебств рождественского леса, положенных на музыку П. И. Чайковского; блёстками засверкает в «Коньке-Горбунке», триумфально обошедшем весь мир; в той или иной мере отразится в «Гусях-лебедях», в «Сказке о мёртвой царевне и о семи богатырях», в «Снегурочке» и в «Двенадцати месяцах»…
— Абрамова Н.[7]
Премии
Редакция 1947 года
Редакция 1975 года
- 1977 (ноябрь) — Бронзовая медаль за лучший мультфильм по категории детских фильмов на VI МКФ в Тегеране[8].
Примечания
Ссылки
wikiredia.ru
«Конек-Горбунок» Петра Павловича Ершова вкратце
В одном селе живет крестьянин. У него три сына: старший — Данило — умный, средний — Гаврило — «и так, и сяк», младший — Иван — дурак. Братья зарабатывают на жизнь тем, что выращивают пшеницу, отвозят ее в столицу и там продают. Вдруг случается беда: кто-то по ночам начинает вытаптывать посевы. Братья решают дежурить по очереди в поле, с тем чтобы узнать, кто же это такой. Старший и средний братья, испугавшись холода и ненастья, уходят с дежурства, так ничего и не выяснив. Когда же приходит черед младшего брата, он идет в поле и видит, как в полночь появляется белая кобылица с длинной золотой гривой. Ивану удается вспрыгнуть кобылице на спину, и она пускается вскачь. Наконец, устав, кобылица просит Ивана отпустить ее, обещая родить ему трех коней: двух — красавцев, которых Иван, если захочет, может продать, а третьего — конька «ростом только в три вершка, на спине с двумя горбами да с аршинными ушами» — Ивану нельзя отдавать никому ни за какие сокровища, потому что он будет Ивану лучшим товарищем, помощником и защитником. Иван соглашается и отводит кобылицу в пастушеский балаган, где спустя три дня кобылица и рожает ему трех обещанных коней.
Через некоторое время Данило, случайно зайдя в балаган, видит там двух прекрасных золотогривых коней. Вдвоем с Гаврилой они решают тайком от Ивана отвести их в столицу и там продать. Вечером того же дня Иван, придя, как обычно, в балаган, обнаруживает пропажу. Конек-Горбунок объясняет Ивану, что произошло, и предлагает догнать братьев. Иван садится на Конька-Горбунка верхом, и они мгновенно их настигают. Братья, оправдываясь, объясняют свой поступок бедностью; Иван соглашается на то, чтобы продать коней, и все вместе они отправляются в столицу.
Остановившись в поле на ночлег, братья вдруг замечают вдали огонек. Данило посылает Ивана принести огоньку, «чтобы курево развесть». Иван садится на Конька-Горбунка, подъезжает к огню и видит что-то странное: «чудный свет кругом струится, но не греет, не дымится». Конек-Горбунок объясняет ему, что это — перо Жар-птицы, и не советует Ивану подбирать его, так как оно принесет ему много неприятностей. Иван не слушается совета, подбирает перо, кладет его в шапку и, возвратившись к братьям, о пере умалчивает.
Приехав утром в столицу, братья выставляют коней на продажу в конный ряд. Коней видит городничий и немедленно отправляется с докладом к царю. Городничий так расхваливает замечательных коней, что царь тут же едет на рынок и покупает их у братьев. Царские конюхи уводят коней, но дорогой кони сбивают их с ног и возвращаются к Ивану. Видя это, царь предлагает Ивану службу во дворце — назначает его начальником царских конюшен; Иван соглашается и отправляется во дворец. Братья же, получив деньги и разделив их поровну, едут домой, оба женятся и спокойно живут, вспоминая Ивана.
А Иван служит в царской конюшне. Однако через некоторое время царский спальник — боярин, который был до Ивана начальником конюшен и теперь решил во что бы то ни стало выгнать его из дворца, — замечает, что Иван коней не чистит и не холит, но тем не менее они всегда накормлены, напоены и вычищены. Решив выяснить, в чем тут дело, спальник пробирается ночью в конюшню и прячется в стойле. В полночь в конюшню входит Иван, достает из шапки завернутое в тряпицу перо Жар-птицы и при его свете начинает чистить и мыть коней. Закончив работу, накормив их и напоив, Иван тут же в конюшне и засыпает. Спальник же отправляется к царю и докладывает ему, что Иван мало того, что скрывает от него драгоценное перо Жар-птицы, но и якобы хвастается, что может достать и самое Жар-птицу. Царь тут же посылает за Иваном и требует, чтобы он достал ему Жар-птицу. Иван утверждает, что ничего подобного он не говорил, однако, видя гнев царя, идет к Коньку-Горбунку и рассказывает ему о своем горе. Конек вызывается Ивану помочь.
На следующий день, по совету Горбунка получив у царя «два корыта белоярова пшена да заморского вина», Иван садится на конька верхом и отправляется за Жар-птицей. Они едут целую неделю и наконец приезжают в густой лес. Посреди леса — поляна, а на поляне — гора из чистого серебра. Конек объясняет Ивану, что сюда ночью к ручью прилетают Жар-птицы, и велит ему в одно корыто насыпать пшена и залить его вином, а самому влезть под другое корыто, и, когда птицы прилетят и начнут клевать зерно с вином, схватить одну из них. Иван послушно все исполняет, и ему удается поймать Жар-птицу. Он привозит ее царю, который на радостях награждает его новой должностью: теперь Иван — царский стремянной.
Однако спальник не оставляет мысли извести Ивана. Через некоторое время один из слуг рассказывает остальным сказку о прекрасной Царь-девице, которая живет на берегу океана, ездит в золотой шлюпке, поет песни и играет на гуслях, а кроме того, она — родная дочь Месяцу и сестра Солнцу. Спальник тут же отправляется к царю и докладывает ему, что якобы слышал, как Иван хвастался, будто может достать и Царь-девицу. Царь посылает Ивана привезти ему Царь-девицу. Иван идет к коньку, и тот опять вызывается ему помочь. Для этого нужно попросить у царя два полотенца, шитый золотом шатер, обеденный прибор и разных сластей. Наутро, получив все необходимое, Иван садится на Конька-Горбунка и отправляется за Царь-девицей.
Они едут целую неделю и наконец приезжают к океану. Конек велит Ивану раскинуть шатер, расставить на полотенце обеденный прибор, разложить сласти, а самому спрятаться за шатром и, дождавшись, когда царевна войдет в шатер, поест, попьет и начнет играть на гуслях, вбежать в шатер и ее схватить. Иван успешно выполняет все, что велел ему конек. Когда они все возвращаются в столицу, царь, увидев Царь-девицу, предлагает ей завтра же обвенчаться. Однако царевна требует, чтобы ей достали со дна океана ее перстень. Царь тут же посылает за Иваном и отправляет его на океан за перстнем, а Царь-девица просит его по пути заехать поклониться ее матери — Месяцу и брату — Солнцу. И на другой день Иван с Коньком-Горбунком снова отправляются в путь.
Подъезжая к океану, они видят, что поперек него лежит огромный кит, у которого «на спине село стоит, на хвосте сыр-бор шумит». Узнав о том, что путники направляются к Солнцу во дворец, кит просит их узнать, за какие прегрешенья он так страдает. Иван обещает ему это, и путники едут дальше. Вскоре подъезжают к терему Царь-девицы, в котором по ночам спит Солнце, а днем — отдыхает Месяц. Иван входит во дворец и передает Месяцу привет от Царь-девицы. Месяц очень рад получить известие о пропавшей дочери, но, узнав, что царь собирается на ней жениться, сердится и просит Ивана передать ей его слова: не старик, а молодой красавец станет ее мужем. На вопрос Ивана о судьбе кита Месяц отвечает, что десять лет назад этот кит проглотил три десятка кораблей, и если он их выпустит, то будет прощен и отпущен в море.
Иван с Горбунком едут обратно, подъезжают к киту и передают ему слова Месяца. Жители спешно покидают село, а кит отпускает на волю корабли. Вот он наконец свободен и спрашивает Ивана, чем он ему может услужить. Иван просит его достать со дна океана перстень Царь-девицы. Кит посылает осетров обыскать все моря и найти перстень. Наконец после долгих поисков сундучок с перстнем найден, и Иван доставляет его в столицу.
Царь подносит Царь-девице перстень, однако она опять отказывается выходить за него замуж, говоря, что он слишком стар для нее, и предлагает ему средство, при помощи которого ему удастся помолодеть: нужно поставить три больших котла: один — с холодной водой, другой — с горячей, а третий — с кипящим молоком — и искупаться по очереди во всех трех котлах. Царь опять зовет Ивана и требует, чтобы он первым все это проделал. Конек-Горбунок и тут обещает Ивану свою помощь: он махнет хвостом, макнет мордой в котлы, два раза на Ивана прыснет, громко свистнет — а уж после этою Иван может прыгать даже в кипяток. Иван все так и делает — и становится писаным красавцем. Увидев это, царь тоже прыгает в кипящее молоко, но с другим результатом: «бух в котел — и там сварился». Народ тут же признает Царь-девицу своей царицей, а она берет за руку преобразившегося Ивана и ведет его под венец. Народ приветствует царя с царицей, а во дворце гремит свадебный пир.
Пересказала Н В. Соболева
Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Русская литература XIX века. Энциклопедическое издание. — М.: Олимп; 000 «Издательство ACT», 1996
vkratze.ru
