|
|
|
|
 Far |
| WinNavigator |
| Frigate |
| Norton
Commander |
| WinNC |
| Dos
Navigator |
| Servant
Salamander |
| Turbo
Browser |
|
|
| Winamp,
Skins, Plugins |
| Необходимые
Утилиты |
| Текстовые
редакторы |
| Юмор |
|
|
|
File managers and best utilites |
Ритуальная чаша царя скифов. Скифский котел
МАГИЧЕСКИЙ СИМВОЛ ЦАРЯ АРИАНТА: viktorkotl
Подсчеты показывают, что диаметр скифского Царь-котла составлял 2,0-2,5 м, а высота – около 3,0 м. Масса такого котла превышала 10 т. Если даже считать, что котел имел массу наполовину меньшую, изготовление его формы, как и весь процесс его литья, представлял для скифов не меньшую техническую задачу, чем для древних египтян строительство пирамиды Хеопса. Изготовить колоссальную форму для 10-тонной отливки две тысячи лет назад могли лишь искусные литейщики, накопившие большой опыт литья крупных котлов. Чрезвычайно сложная проблема этого времени состояла также в выплавке такого количества металла и заливке его в уникальную форму; она могла быть решена только при параллельной работе нескольких печей, металл из которых одновременно выливали для литья Царь-котла. Как вода из нескольких рек втекает в озеро, так по многочисленным ручейкам жидкий металл из каждой печи втекал в огромную форму. И это было единственным способом решения необычной задачи, так как все другие пути представляются невероятными. Скифы отливали много разных пищеварных и ритуальных котлов емкостью до 50–100 л. Почти всегда они украшали их характерными орнаментами, литыми фигурками животных. Поэтому скифские котлы – не только предметы домашней утвари, но и литые художественные произведения. Геродот не упоминает о художественной стороне скифского Царь-котла. Но можно предположить, что если царь скифов задумал литье этого котла как памятник себе и для прославления Скифии, художественная сторона его формообразования наверняка не была обойдена. Мы представляем себе эту отливку, как грандиозное по тому времени и уникальное литое сооружение с элементами художественных украшений, как Царь-котел далекой Скифии, как восьмое чудо света, к сожалению, не дошедшее до наших дней».
Получается таких, (употребим слово мистических) котлов было множество? И самый главный из них – Царь-котел.В изданной в 2007 году книге И.В. Чеснокова «Воронежские скифы» (с ней можно ознакомиться на сайте www.ostrogozhsk.ru) читаем: «Скифский период истории охватывает 700-летний временной промежуток с начала 1 тыс. до н.э. по III век до н.э. Для мировой истории период мизерный, но, тем не менее, само имя скифы продержалось в письменных источниках более 2-х тысяч лет, а нарицательно оно существует и до сих пор. Столь долгая жизнь этого этнонима произошла благодаря обилию исторических сведений о скифах, содержащихся практически во всех античных и византийских исторических хрониках. Дальнейшие средневековые историки продолжали по инерции называть так все народы Русской равнины, и, прежде всего русских. Казачьи историки, без всякого сомнения, относят воинственных скифов к своим далёким предкам». А далее процитируем абзац, который многое ставит на свои места в объяснении сакрального смысла скифского котла. Итак: «Скифскими древностями интересовались не только русские археологи. В гитлеровской Германии нацисты тоже занялись скифской историей. Причем их влекло не скифское золото, а система оккультных ценностей древних арийцев. Речь идёт о котле царя Арианта, который нацисты включили в систему оккультных святынь, гарантирующих мировое господство третьего Рейха. Вкратце легенда звучит так: «В центре Украины, где историки допускают центр Скифии, в местности названием Экзампей (ныне это Холодный Яр) находился древний скифский город, окруженный валом и рвом по периметру в 60 км. Царь Ариант, по случаю победы над персами повелел изготовить гигантский медный котёл. Каждый воин скиф принес по одному наконечнику стрелы, из которых собственно и был отлит котёл, вмещавший 600 амфор вина. Раз в году скифы собирались в Экзампее и праздновали свою победу.В эту систему входили Чаша Грааля, Ковчег Завета, копьё Лонгина и многие другие вожделенные ценности оккультизма, поисками которых занималась эсесовская команда Аненербе («Наследие предков»). По представлениям германских оккультистов – котёл Арианта выступал в роли сферического зеркала, испускающего астральный свет, а излучаемый световой луч давал дар ясновидения и позволял предсказывать будущее»…Не правда ли, весьма интригующий поворот?!
По словам Геродота, Экзампей располагался между Гипанисом (Южным Бугом) и Борисфеном (Днепром), с большой степенью вероятности у истоков впадающей в Буг реки Синюхи. Само это название в трактовке Геродота в переводе со скифского означало «Священные пути». Именно в этих местах вначале гитлеровцы (хотя по большому счету документальных свидетельств этому нет), а в наше время участники популярной телепередачи «Искатели», уже десятилетие выходящей в эфир на Первом канале, вели свой поиск. Чем они закончились для мистиков из «Аненербе» – неизвестно, а телевизионщики родили сорокаминутный фильм «Ритуальная чаша царя скифов», который желающие могут посмотреть (www.youtube.com). Но сразу предупреждаем: «Искатели» ничего не нашли.Скифский котел продолжает волновать ученых и исследователей. В предидущем материале мы рассказали о предположениях Йоханна Матисса относительно достоверности сообщения Геродота и гипотетических размерах котла. Российский археолог Александр Щеглов пошел дальше рассуждений немецкого миссионера – он провел своего рода археологический эксперимент, с итогами которого можно ознакомиться на сайте «Новый Геродот» (http://gerodot.ru). Исходил А. Щеглов, в отличии от Й. Матисса, из вместимости греческих амфор. Вот что он пишет» «Греческие амфоры – это глиняная посуда в виде больших остродонных бутылок с ручками, предназначенная для хранения и транспортировки жидких и сыпучих продуктов – масла, вина, зерна. Она хорошо изучена, такие сосуды в большом количестве встречаются при раскопках, в том числе и в погребениях в скифских курганах. Это была стандартная тара объёмом: 19,5 л, 26,0 л и 32,4 л. Исходя из этих величин, получалось, что котел ёмкостью в 600 амфор мог вмещать от 11 760 до 19 440 литров!
Неизвестно, какую меру длины имел ввиду Геродот, когда писал, что толщина котла составляет шесть пальцев (дактилей). Дело в том, что в Греции существовали три системы линейных мер, в каждой из которых была принята своя длина пальца. Разные греческие государства придерживались одной из систем (то же самое было в Европе до принятия единой метрической системы измерений). Длина пальца в каждой из античных систем давно высчитана – от 18,37 до 21,77 мм. Расчеты показали, что толщина стенок котла должна была составлять от 11,2 до 13,2 см». Далее, опять же опытным путем, А. Щеглов установил, что средний вес скифского наконечника стрелы второй половины VI – первой половины V в. до н.э. составлял четыре с половиной грамма, т.е. в несколько раз меньшую, чем предполагал Й. Матисс (25–30 гр). В ходе произведенных вычислений (для того, чтобы выяснить предполагаемый размер котла и количество стрел, необходимых для его литья, потребовалось просчитать 72 возможных варианта) возникли ошеломляющие результаты. Опять предоставим слово А. Щеглову: «Получалось, что если каждый скиф, исполняя приказ царя, принес по одной стреле, то для отливки котла потребовалось бы от 3,5 до 15,5 миллионов наконечников! Котел мог бы вмещать от 12 до 20 тысяч литров. Его высота должна была составлять от 4 до 9,5 метров (с одно – трехэтажный дом), а вес – от 7 до 46 тонн! При существовавшей у скифов технологии изготовить котел подобных размеров было невозможно. Это первое. Второе – на территории, занимаемой «царскими» скифами, не могло проживать такое количество населения. Степи просто не могли бы его прокормить вместе с огромными табунами лошадей. Равнины Северного Причерноморья, которые назывались на Руси «Дикое поле», с древности и до конца XVIII века практически пустовали, за исключением сменявших друг друга сравнительно малочисленных кочевых народов. Итак, проведённый археолого-исторический эксперимент показал, что пересказанная Геродотом легенда о скифском царе Арианте, владыке «царских» скифов, остается хотя и красивой, но все же легендой. Похоже, что она была старинным преданием уже во времена древнегреческого историка. Но если в ней и есть зерно истины, то деятельность Арианта примечательна. Это могла быть первая попытка провести своеобразную перепись кочевого населения на юге Восточной Европы, предпринятая более двух с половиной тысяч лет назад».Вослед этой публикации, в интернете разгорелась настоящая дискуссия. Вот лишь несколько безымянных откликов из нее, представляющих для нас интерес.Имярек-оптимист: «Диаметр котла составлял 1,4 м, а глубина 0,7 м, объём необходимого для его изготовления металла всего 0,154 куб. м. Вероятно, использовалась медь общим весом не более 1400 кг. Если один наконечник весил в среднем 4-5 граммов, то количество необходимых стрел должно было составлять от 280 000 до 350 000, что вполне достоверно – ведь Дарий привел в Скифию 600 тысячную армию. Таким образом, информация о котле скорей всего не легенда, а реальный факт». 
Священный котел скифского царя Арианта
Умопомрачительное количество интересных фактов из достаточно правдивых источников содержит в себе новый фильм серии «Искатели», посвященный одному из периодов Второй Мировой войны. Это период, во время которого новоиспеченный лидер нацистской Германии Адольф Гитлер приступил к масштабному строительству огромного подземного коммуникационного сооружения, по документам получившего название «Вервольф». Этот бункер с массой подземных ходов стал неформальной ставкой Гитлера в Восточной Пруссии.
Зачем и почему понадобилось так странно разворачивать такое огромное по своей задумке строительство, если немцы планировали закончить войну очень быстро? По одной из версий, что была выдвинута учеными относительно недавно, Адольфа Гитлера заинтересовала одна древняя реликвия, на поиски которой он бросил немало сил, денег и времени. Речь идет о ритуальном котле царя скифов, что был отлит из наконечников стрел его воинов. По этой ли причине или по какой-то другой, но фашисты моментально начали масштабное строительство под Винницей и Гитлер проводил там массу свободного времени, когда бункер достроили.
Историки склоняются к версии, что поступками Гитлера руководила его мистичность и вера в то, что оккультные науки позволят ему победить в войне. По этой самой причине он так рьяно занимался коллекционированием самых редких артефактов всех времен и народов, так или иначе имеющих отношение к превосходству, просвещению или победе в войнах. Специальное подразделение «Ананербэ» во время правления Гитлера очень активно занималось поисками по всему миру, отряжались специальные укрепленные вооруженными солдатами экспедиции, некоторые из которых находили даже на Тибете(!) который, разумеется, не мог в те дни принадлежать к территориям, оккупированным Германией.
Чем же так заинтересовала фюрера Винница и конкретно – котел великого царя? По преданиям, из этого котла воины царя Арианта пили в день победы над императором Дарием, чтобы вспомнить дни своей славы и не лишиться своего величия в дальнейшем. Вогнутость и отполированность внутренних стенок этого котла красноречиво говорит нам о магии зеркал, в которую верили не только скифы, но и сам фюрер, озаботившийся поисками. Когда великий царь Ариант подумал о том, сколько именно у него воинов, он велел каждому из низ принести по наконечнику стрелы, и из этой огромной массы наконечников был отлит огромный медный котел, из которого пили многие люди во время торжественных праздников. По всей видимости, искателям в этом фильме предстоит распутать еще один сложный секрет великих правителей от древних скифов до времен Третьего Рейха.
Что именно собирался делать Адольф Гитлер с этим невероятным огромным котлом, отлитым из медных наконечников стрел воинов? Почему он бросил столько сил на поиски этого древнего артефакта? Какие магические ритуалы проводились обычно в подразделении «Ананербэ» для того, чтобы шествие войск Гитлера и его сподвижников стало победным для всех стран мира? Все эти вопросы затронут и рассмотрят ученые из фильма про искателей.
| Другие телепрограммы из цикла «Искатели»: | |
 | Могила Чингисхана В 1227 году, во время боевого похода, умер один из величайших завоевателей всех времен и народов – Чингисхан. Перед смертью полководец, опасаясь мести врагов, и еще по ряду причин, приказал сохранить место своего захоронения в глубочайшей тайне. «Искатели» отправятся на поиски этой могилы. |
 | Сокровища князя Гагарина В 1721 году по приказу Петра Первого был повешен один из его ближайших соратников, сибирский губернатор, князь Матвей Гагарин. Когда Гагарин был взят под стражу, его имущество конфисковали. Но, оказалось, что в казну поступила лишь малая часть добра, которым владел Матвей Петрович. Большая часть золота и драгоценных камней бесследно исчезли. |
 | Ошибка князя Игоря В 1185 году Новгород — северский князь Игорь, собрав всю свою дружину, отправился походом против своих воинственных соседей — половцев. Но почему Игорь, удачливый и опытный полководец, проиграл заранее подготовленное им сражение?! Уже много десятилетий ученые не могут ответить на этот вопрос! |
 | Золото Мамая Историки полагают, что после разгрома на Куликовом поле Мамай был свергнут с престола Золотой Орды и бежал. С собой он прихватил почти все золото из казны Золотой Орды. С тех пор поисками могилы хана Мамая занимались сотни черных археологов. |
ПОХОЖИЕ МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
10hobby.ru
Археология. НОВОСТИ Мира Археологии: В барнаульском музее появился уникальный экспонат: скифский котел
– Мы замерли от восхищения, когда получили этот дар, – рассказывает Наталья Вакалова, директор музея "Город". – Известный бийский коллекционер Сергей Кобзев привез в Барнаул скифский бронзовый котел. Экспонат поистине уникальный. До этого на Алтае находили котлы (в нашем музее даже есть несколько таких экземпляров), но все они гораздо меньше по размеру.Этот заносили двое мужчин – такой он тяжелый. Его стенку украшает изображение полосатой кошки (барса, тигра или пантеры). Находка сенсационная! Древний ритуальный котел был найден этим летом в Онгудайском районе Республики Алтай у впадения реки Яломан в Катунь.
Наталья Кунгуроваархеолог НПЦ "Наследие":Нашел его барнаулец, путешествовавший по Горному Алтаю. Остановившись в том месте, путешественник решил искупаться и, когда брел вдоль берега, вдруг увидел бронзовую ручку, торчавшую из песка…
Через несколько дней бронзовый котел с кошкой на боку перекочевал к бийскому коллекционеру Сергею Кобзеву, который в первую очередь предложил его Национальному музею имени Анохина в Горно-Алтайске.
Сергей Киреевстарший научный сотрудник Национального музея имени Анохина:Я получил два цветных фото этого котла с клеймом хуннских вождей. Сразу понял, что экспонат суперценный. На ближайшей планерке показал фото министру культуры Владимиру Кончеву, он, безусловно, заинтересовался. Но… так получилось, что это предложение попало в цейтнот.
В то время мы готовились к открытию музея, ожидалось прибытие мумии принцессы Укока из Новосибирска. Спали по два-три часа. Доходило до того, что я, например, падал в обмороки, вызывал "скорую" и после снова ехал на работу. По городу даже потом пошли слухи, что Киреев в яму с мумией падал... Просто времени не было, если честно, заняться этим удивительным котлом основательно. Главная задача была устроить в новых витринах те экспонаты, которые есть.
– Найденный скифский котел, конечно бы, занял в музее самое достойное место, но мы его упустили, – сетует Сергей Киреев. – Я, честно говоря, одно время уже с ним простился, думал, что это сокровище ушло из России. Так, к сожалению, часто бывает с ценными экспонатами – они мигом оказываются за границей. Сейчас мы постараемся сделать все, чтобы вернуть ценную находку в наш музей.
Однако в музее "Город" не намерены расставаться с уникальным котлом.
– Ну уж нет! – говорит Наталья Вакалова. – Надо было в Горно-Алтайске сразу соображать и не медлить. Упустили экспонат – сами виноваты, мы его теперь никому не отдадим!
Котел для ритуалов Из описания экспоната археологомНПЦ "Наследие" Натальей Кунгуровой:
– Диаметр котла составляет 70 см, высота – 60 см. Котел имеет боковые ручки и высокий поддон в виде раструба. На стенке – заплата из бронзы, на которой отпечатано изображение свернувшейся полосатой кошки (барса, пантеры, тигра).
Неподалеку от места редкой находки расположено плато у горы Яломан-бом. Яломанский котел относится к скифскому времени. Посуда подобной формы и пропорций с боковыми ручками довольно редка и известна на территории Китая в IV – II вв. до н.э. В Южной Сибири больше использовались высокие котлы с верхними ручками. Особый интерес представляет оттиск кошачьего изображения.
Образ свернувшегося (шейся) барса (пантеры) появился с VIII–VII вв. до н.э. в сакском искусстве скифов Средней Азии и распространился на северные и восточные территории, войдя в моду народов, проживающих на широкой площади Сибири, в частности в саяно-алтайских нагорьях. Барельефные изображения отличаются реалистичностью, в мускулах отражена сила.
На котле, найденном на Яломане, изображение схематичное, выполненное линиями бортика. Видны утрированные лапки с круглыми подушечками и комично прорисована круглая морда с усами и торчащими ушками, намеченными глазками. Трансформация образа в упрощенный прослеживается в позднем искусстве, поэтому датировать его, вероятно, можно не ранее IV–II в. до н.э.
Необходимо заметить, что плато под горой Яломан-бом было сакральным, там находятся могильники разных времен железного века, в том числе скифские и булан-кобинские. В устье Большого Яломана на 692-м км на мысе высотой 25 м находится яломанское городище-крепость, где обнаружены остатки города-крепости тюркского времени. Оно старше найденного котла. Изученные экспедицией Алтайского госуниверситета погребения хуннского времени могильника Яломан-II по радиоугольным датировкам относятся к II–I вв. до н.э.
События, характеризующие эпоху с IV–II тыс. до н.э. в Южной Сибири, не были однородными и благополучными. Миграционные процессы приводили к завоеваниям, смещениям предыдущих местных групп населения и трансформации культурных стереотипов. К II в. до н.э. население Алтая не было антропологически однородным благодаря вливанию других групп населения.
А это вело к изменениям материальной культуры. Изменения в первую очередь касаются искусства и технологий. В период с конца III в. до н.э. до конца I в. н.э. хуннское господство устанавливается над территорией Южной Сибири, и происходит инкорпорация иной культуры в местную скифскую среду.
ФактПодобные котлы использовались в ритуальных целях: в них варили мясо и оставляли в насыпях курганов, реже – в самих могилах. Как мог оказаться котел на берегу Катуни, пока не известно. На внутренней поверхности находки следы нагара не обнаружены.
old.archeo-news.ru
Иная реальность
Материал «В поисках скифского чуда», опубликованный в одной из республиканских газет, вызвал неоднозначную реакцию: от восторженной – «Неужели это правда?!» до иронической – «Эка невидаль, котел...». Все дело в том, что скептики даже не поняли, что речь идет не о бытовом (пусть и огромном) изделии из металла, а о предмете, имеющем мифологическое, историческое и сакрально-мистическое значение. Не случайно, что его даже называли – не больше и не меньше – восьмым чудом света. Вот какая информация размещена на Строительном портале (www.stroitelstvo-new.ru): «Миру известны семь чудес света. Сколько же их было на самом деле? Многие называют восьмым чудом света огромнейший бронзовый котел скифов. Подсчеты показывают, что диаметр скифского Царь-котла составлял 2,0-2,5 м, а высота – около 3,0 м. Масса такого котла превышала 10 т. Если даже считать, что котел имел массу наполовину меньшую, изготовление его формы, как и весь процесс его литья, представлял для скифов не меньшую техническую задачу, чем для древних египтян строительство пирамиды Хеопса. Изготовить колоссальную форму для 10-тонной отливки две тысячи лет назад могли лишь искусные литейщики, накопившие большой опыт литья крупных котлов. Чрезвычайно сложная проблема этого времени состояла также в выплавке такого количества металла и заливке его в уникальную форму; она могла быть решена только при параллельной работе нескольких печей, металл из которых одновременно выливали для литья Царь-котла. Как вода из нескольких рек втекает в озеро, так по многочисленным ручейкам жидкий металл из каждой печи втекал в огромную форму. И это было единственным способом решения необычной задачи, так как все другие пути представляются невероятными. Скифы отливали много разных пищеварных и ритуальных котлов емкостью до 50–100 л. Почти всегда они украшали их характерными орнаментами, литыми фигурками животных. Поэтому скифские котлы – не только предметы домашней утвари, но и литые художественные произведения. Геродот не упоминает о художественной стороне скифского Царь-котла. Но можно предположить, что если царь скифов задумал литье этого котла как памятник себе и для прославления Скифии, художественная сторона его формообразования наверняка не была обойдена. Мы представляем себе эту отливку, как грандиозное по тому времени и уникальное литое сооружение с элементами художественных украшений, как Царь-котел далекой Скифии, как восьмое чудо света, к сожалению, не дошедшее до наших дней». Но и это еще не все. Котел – это не просто емкость для чего-то, это и сакральный символ. На сайте Института проблем освоения Севера (www.ipdn.ru) опубликована статья, которая называется весьма необычно «Где могли «наследить» «арийские медведи»? Но это не занимательное чтиво, как можно решить из заголовка, а серьезная научная работа, автором которой является ученый Ф. И. Мец. Вот что он, в частности, пишет: «Обшепризнанно, что бронзовые котлы скифской эпохи, помимо утилитарных, имели еще и магическую функцию. Котел – одна из тех категорий вещей, которую мифологическое сознание охотно помещает в центр мира. Благодаря котлу может происходить взаимодействие миров, и в этой процедуре он не только посредник, но и защитник, охранитель от вредоносного влияния Нижнего мира. В кочевых обществах котел мог символизировать еще и власть. Очевидно, при выполнении каких-либо религиозно-магических обрядов в первую очередь использовались котлы, особенным образом оформленные».
Получается таких, (употребим слово мистических) котлов было множество? И самый главный из них – Царь-котел.В изданной в 2007 году книге И.В. Чеснокова «Воронежские скифы» (с ней можно ознакомиться на сайте www.ostrogozhsk.ru) читаем: «Скифский период истории охватывает 700-летний временной промежуток с начала 1 тыс. до н.э. по III век до н.э. Для мировой истории период мизерный, но, тем не менее, само имя скифы продержалось в письменных источниках более 2-х тысяч лет, а нарицательно оно существует и до сих пор. Столь долгая жизнь этого этнонима произошла благодаря обилию исторических сведений о скифах, содержащихся практически во всех античных и византийских исторических хрониках. Дальнейшие средневековые историки продолжали по инерции называть так все народы Русской равнины, и, прежде всего русских. Казачьи историки, без всякого сомнения, относят воинственных скифов к своим далёким предкам». А далее процитируем абзац, который многое ставит на свои места в объяснении сакрального смысла скифского котла. Итак: «Скифскими древностями интересовались не только русские археологи. В гитлеровской Германии нацисты тоже занялись скифской историей. Причем их влекло не скифское золото, а система оккультных ценностей древних арийцев. Речь идёт о котле царя Арианта, который нацисты включили в систему оккультных святынь, гарантирующих мировое господство третьего Рейха. Вкратце легенда звучит так: «В центре Украины, где историки допускают центр Скифии, в местности названием Экзампей (ныне это Холодный Яр) находился древний скифский город, окруженный валом и рвом по периметру в 60 км. Царь Ариант, по случаю победы над персами повелел изготовить гигантский медный котёл. Каждый воин скиф принес по одному наконечнику стрелы, из которых собственно и был отлит котёл, вмещавший 600 амфор вина. Раз в году скифы собирались в Экзампее и праздновали свою победу.В эту систему входили Чаша Грааля, Ковчег Завета, копьё Лонгина и многие другие вожделенные ценности оккультизма, поисками которых занималась эсесовская команда Аненербе («Наследие предков»). По представлениям германских оккультистов – котёл Арианта выступал в роли сферического зеркала, испускающего астральный свет, а излучаемый световой луч давал дар ясновидения и позволял предсказывать будущее»…Не правда ли, весьма интригующий поворот?!
По словам Геродота, Экзампей располагался между Гипанисом (Южным Бугом) и Борисфеном (Днепром), с большой степенью вероятности у истоков впадающей в Буг реки Синюхи. Само это название в трактовке Геродота в переводе со скифского означало «Священные пути». Именно в этих местах вначале гитлеровцы (хотя по большому счету документальных свидетельств этому нет), а в наше время участники популярной телепередачи «Искатели», уже десятилетие выходящей в эфир на Первом канале, вели свой поиск. Чем они закончились для мистиков из «Аненербе» – неизвестно, а телевизионщики родили сорокаминутный фильм «Ритуальная чаша царя скифов», который желающие могут посмотреть (www.youtube.com). Но сразу предупреждаем: «Искатели» ничего не нашли.Скифский котел продолжает волновать ученых и исследователей. В предидущем материале мы рассказали о предположениях Йоханна Матисса относительно достоверности сообщения Геродота и гипотетических размерах котла. Российский археолог Александр Щеглов пошел дальше рассуждений немецкого миссионера – он провел своего рода археологический эксперимент, с итогами которого можно ознакомиться на сайте «Новый Геродот» (http://gerodot.ru). Исходил А. Щеглов, в отличии от Й. Матисса, из вместимости греческих амфор. Вот что он пишет» «Греческие амфоры – это глиняная посуда в виде больших остродонных бутылок с ручками, предназначенная для хранения и транспортировки жидких и сыпучих продуктов – масла, вина, зерна. Она хорошо изучена, такие сосуды в большом количестве встречаются при раскопках, в том числе и в погребениях в скифских курганах. Это была стандартная тара объёмом: 19,5 л, 26,0 л и 32,4 л. Исходя из этих величин, получалось, что котел ёмкостью в 600 амфор мог вмещать от 11 760 до 19 440 литров!
Неизвестно, какую меру длины имел ввиду Геродот, когда писал, что толщина котла составляет шесть пальцев (дактилей). Дело в том, что в Греции существовали три системы линейных мер, в каждой из которых была принята своя длина пальца. Разные греческие государства придерживались одной из систем (то же самое было в Европе до принятия единой метрической системы измерений). Длина пальца в каждой из античных систем давно высчитана – от 18,37 до 21,77 мм. Расчеты показали, что толщина стенок котла должна была составлять от 11,2 до 13,2 см». Далее, опять же опытным путем, А. Щеглов установил, что средний вес скифского наконечника стрелы второй половины VI – первой половины V в. до н.э. составлял четыре с половиной грамма, т.е. в несколько раз меньшую, чем предполагал Й. Матисс (25–30 гр). В ходе произведенных вычислений (для того, чтобы выяснить предполагаемый размер котла и количество стрел, необходимых для его литья, потребовалось просчитать 72 возможных варианта) возникли ошеломляющие результаты. Опять предоставим слово А. Щеглову: «Получалось, что если каждый скиф, исполняя приказ царя, принес по одной стреле, то для отливки котла потребовалось бы от 3,5 до 15,5 миллионов наконечников! Котел мог бы вмещать от 12 до 20 тысяч литров. Его высота должна была составлять от 4 до 9,5 метров (с одно – трехэтажный дом), а вес – от 7 до 46 тонн! При существовавшей у скифов технологии изготовить котел подобных размеров было невозможно. Это первое. Второе – на территории, занимаемой «царскими» скифами, не могло проживать такое количество населения. Степи просто не могли бы его прокормить вместе с огромными табунами лошадей. Равнины Северного Причерноморья, которые назывались на Руси «Дикое поле», с древности и до конца XVIII века практически пустовали, за исключением сменявших друг друга сравнительно малочисленных кочевых народов. Итак, проведённый археолого-исторический эксперимент показал, что пересказанная Геродотом легенда о скифском царе Арианте, владыке «царских» скифов, остается хотя и красивой, но все же легендой. Похоже, что она была старинным преданием уже во времена древнегреческого историка. Но если в ней и есть зерно истины, то деятельность Арианта примечательна. Это могла быть первая попытка провести своеобразную перепись кочевого населения на юге Восточной Европы, предпринятая более двух с половиной тысяч лет назад».Вослед этой публикации, в интернете разгорелась настоящая дискуссия. Вот лишь несколько безымянных откликов из нее, представляющих для нас интерес.Имярек-оптимист: «Диаметр котла составлял 1,4 м, а глубина 0,7 м, объём необходимого для его изготовления металла всего 0,154 куб. м. Вероятно, использовалась медь общим весом не более 1400 кг. Если один наконечник весил в среднем 4-5 граммов, то количество необходимых стрел должно было составлять от 280 000 до 350 000, что вполне достоверно – ведь Дарий привел в Скифию 600 тысячную армию. Таким образом, информация о котле скорей всего не легенда, а реальный факт». Имярек-историк: «Воинственные скифы-объединители вошли в историю, благодаря сведениям Геродота, под названием «царские скифы». К середине V в. до н.э. «царские скифы», занимавшие лучшие земли в излучине Днепра (в районе Запорожья; там же и находятся самые знаменитые и богатые «царские курганы»), создали мощную конфедерацию племён, известную в истории как «Большая Скифия». Первые шаги по формированию государственного образования Большая Скифия были сделаны вождями (царями) «царских скифов» в конце VI в. до н.э., вероятно, после разгрома Дария I в 512 (514) г. до н.э., так сказать на волне победного триумфа. Вот тогда-то и могли цари скифов начать создавать общеплеменные (государственные) святилища типа Экзампей и проводить первые переписи населения, скорее даже не самого населения, а учёт своих вооружённых сил. Здесь-то и понадобился знаменитый котел» И еще одна цитата, заключающая дискуссию по статье А. Щеглова: «Котёл Арианта! Могу сделать предположение, что его никто еще не нашел. Его примерное нахождение – горы Центрального Кавказа». Итак, подведем итог сказанному: сегодня с большой степенью вероятности можно утверждать, что котел был спрятан не на Днепре, в местности, где располагался легендарный скифский Экзампей, а на Кавказе; конкретизируем – на Северном Кавказе. Более того, магический символ царя Арианта, величайшая скифская святыня, позволяющая заглянуть в будущее, и поныне находится здесь. И не на территории соседних республик, а в Кабардино-Балкарии. Значит, надо догадаться, где именно. И на помощь здесь может придти историческая память, дающая определенного рода подсказки, в частности, топонимические…viktorkotl.livejournal.com
Иная реальность
Предание о том, что в одном из труднодоступных ущелий Балкарии сохранились гигантские медные котлы, живет уже долгие десятилетия, хотя никаких материальных подтверждений этому до сих пор не имеется. Более того, поисками столь внушительных емкостей (считается, что их изготовили скифы) занималось немало людей. Уже в наше время одним из представителей рода Абаевых была обещана весомая награда (автомашина «Жигули» ) тому, кто обнаружит котел. Почему в находке оказались заинтересованы представители именно этой фамилии? В работе исследователя М. Джуртубаева «Путями предков» приводится полевая запись, сделанная в селении Верхняя Балкария, в которой информатор А. Османов передает рассказ своего деда Омара о том, что «в давние времена возле скотного двора Абаевых стоял огромный медный котел. В нем содержались больные овцы, числом более десятка. Котел назывался тайпокъ къазан. Его потом распилили для изготовления разной домашней утвари». Ученый предлагает такое толкование этого названия: тайпа – племя; окъ – стрела; когда слово обозначает собирательное множество, оно ставится в единственном числе. Къазан – котел. Таким образом, словосочетание означает «котел (изготовленный) из стрел племени».
Другой балкарский ученый археолог Исмаил Мизиев уверен, что речь идет именно о скифском котле: «Помещая в него больных животных, балкарцы, видимо, полагали, что котел обладает какой-то исцеляющей силой. Котел принадлежал Абаевым, то есть роду, который в течение долгого времени имел большую власть. Представители этого рода занимали должность олия – верховного князя, правителя Балкарии. Если мы допустим, что это был другой (не скифский) котел, нет ответа на вопрос: какая была необходимость при дороговизне металла в горах тратить его на изготовление чрезвычайно массивной вещи?». 
Оба исследователя в своих выводах опираются в первую очередь на сообщение древнегреческого историка Геродота, который две с половиной тысячи лет назад писал: «…Количество скифов я не мог точно узнать, но слышал об их числе различные сообщения: что их и очень много и что их мало. Однако вот что мне наглядно показали. Есть между реками Борисфеном (современный Днепр) и Гипанисом (современный Южный Буг) местность под названием Эксампей. Там находится медный котел. Тем, кто его никогда не видел, я разъясняю: этот котел свободно вмещает шестьсот амфор; толщина котла шесть пальцев. Он сделан из наконечников стрел. Пожелав узнать численность скифов, их царь Ариант приказал, чтобы каждый скиф принес один наконечник стрелы. И он из них сделал памятник – гигантский котел, который установил в Эксампее». …В начале двухтысячных годов в нашем издательстве вышла книга «Аспекты культурной антропологии народов Кабардино-Балкарской Республики». Ее автор Йоханн Маттис, немец по национальности, приехал в наши края руководить христанской миссией. Увлекшись историей, этнографией местных народов, написал ряд весьма аргументированных работ, среди которых «Тильзитский мир и утилизация медных русских монет балкарцами», «Турлук – конструкционный материал адыгов» , «Применение горцами ртути и олова», «Грозовые божества черкесов и балкарцев и молния как явление», «Напитки черкесов и балкарцев и современные технологии».
Эти исследования молодого немецкого ученого легли в основу успешно защищенной кандидатской диссертации и составили его монографическую работу. Есть в ней и глава, носящая название «Реконструкция скифского котла, известного в Балкарии в XIX веке» . Уже из нее видно, сколь глубоки и всесторонни познания Йоханна, подходящего к легенде с рациональных позиций: если котел существовал на самом деле, кто, когда, как, из чего его мог изготовить. Пытаясь ответить на эти непростые вопросы, Маттис привлекает данные не только из истории, но и физики, химии, металлургии. Говоря о вместимости котла, а следовательно, размерах и массе, он отталкивается от имеющихся косвенных сведений – таких, как «в нем содержались больные овцы, числом более десятка» , балкарской поговорки: « Как котел Абаевых, в котором 9 (или 12) овец ели корм» , сведений Геродота – « огромный котел емкостью 600 амфор» . И делает следующий вывод, который в силу его убедительной аргументации нам хотелось бы привести целиком: «В оценках размеров учитываем, что обычно боковые стенки котла, если рассматривать его меридиональное сечение, переходят в днище по радиусу или иной кривой. Следовательно, минимальный диаметр котла, если исходить из того, что несколько ягнят могли свободно поместиться в нем, располагаясь головами к его центру, должен быть не менее 2 м. Если же согласиться, что в нем кормилось более десятка овец, то тогда диаметр котла должен быть примерно 2,6 м. Исходя из условия обеспечения удобства пользования котлом и минимума расхода материала, его высоту необходимо брать примерно в два раза меньше диаметра. Таким образом, минимальные размеры котла должны быть: диамет,3р – 2 м, высота – около 1 м. По максимальным оценкам, диаметр котла должен быть равен 2,6 м, а высота примерно 1,4 м. Приняв радиусы скруглений в нижней части котлов равными 0,25 м, можно найти объемы двух вариантов котлов – малого и большого. Они равны соответственно 3000 и 8000 л». Указание о вместимости котла равной емкости 600 амфор, не помогает уточнить его размеры, так как эти сосуды были разных размеров – вместимостью от 8 л. до в несколько раз большей.
Теперь что касается того, из какого материала был изготовлен котел – из меди или бронзы: ведь люди, видевшие емкость, могли сильно окисленный бронзовый котел принять за медный и наоборот. «Если предположить, – рассуждает Маттис, – что котел был бронзовым, то изготовить его можно было только литьем, так как бронза хрупка и ковке почти не поддается. При указанных размерах толщина стенки изделия должна быть не менее 7–8 мм, иначе его просто нельзя было отлить. Кроме того, для обеспечения необходимой прочности котел должен иметь местные усиления за счет утолщения стенок по верхнему краю котла. В этом случае масса литого котла получается около 1100–1200 кг. Вместе с литниками, прибылью и технологическими потерями для литья котла необходимо было иметь примерно 1300 кг бронзы. …Если считать, что металлический наконечник стрелы в среднем имел массу 25–30 г, то число скифских воинов, сдавших металл, должно быть 45–55 тысяч…». Если при этом уточнить, что отливать изделия из бронзы массой в несколько сот и более килограммов научились в некоторых странах только в ХIV–ХV веках, то получается, что скифы не могли изготовить столь огромную емкость. Исследователь предоставляет им еще один шанс, ведь древние могли использовать «не только собранные бронзовые и медные наконечники стрел, но также большое количество небольших слитков меди, которые в то время умели получать. Весь собранный металл переплавляли в небольших печах с дутьем и отливали в литые заготовки, которые имели форму длинных плоских брусков массой по 15–20 кг.Полученные отливки по механическим свойствам скорее можно отнести к легированной легкоплавкими металлами меди, чем к бронзе, поскольку добавка к медным слиткам бронзы в количестве до 25–30 % не приводит к слишком большому увеличению содержания в сплаве олова или иных легкоплавких металлов. Таким образом, если в сплаве было не более 4–5 % олова, то такой материал имел однофазную структуру в виде твердого раствора олова в меди. Такой сплав пластичен и допускает обработку давлением, включая холодную ковку.Из упомянутых длинных слитков легированной меди ковкой в несколько переходов получали трапециевидные полосы длиной около 2–2,3 м и толщиной 4–5 мм. Поскольку медь при ковке упрочняется (нагартовывается), применяли промежуточный отжиг заготовок. Из медных полос собирали котел, плотно соединяя детали клепкой. Полосы в основании котла крепились к плоскому диску, изготовленному ковкой из невысокой цилиндрической отливки. Заклепки применяли медные. При использовании заклепок из любого другого металла медный котел разрушился бы за несколько лет из-за электрохимической коррозии, которая всегда возникает при контакте разнородных металлов в присутствии влаги. Древние электрохимии, конечно, не знали и использовали медные заклепки просто из практических соображений. …Сборный медный котел, изготовленный по описанной технологии, должен был иметь массу 400–500 кг. Если медные заготовки использовали меньшей толщины (около 2,5 мм), то масса котла могла быть в два раза меньше, то есть 200–250 кг».
Вот такие весьма убедительные аргументы в подтверждение того, что гигантский котел был изготовлен скифами, приводит Маттис. И здесь с его выводами можно согласиться. Как и с предположениями о том, что способствовало сохранности котла нахождение его «в результате крупного оползня, инициированного ливнем или землетрясением… в относительно сухих осадочных породах, которыми изобилует Северный Кавказ» , а последующий выход на поверхность произошел «в результате эрозии горных склонов или непрерывного процесса изменения русла рек. Другой вопрос, как столь малоподъемная емкость оказалась в Верхней Балкарии? При отсутствии в те времена в Черекском ущелье дорог – имелись места, где на тропинке с трудом могли разминуться две лошади – доставить котел с равнины в горы было практически невозможно. Следовательно, если котел существовал, то он не был привезен в эти места два или три столетия назад, а находился здесь многие века. Может быть, и изготовлен был здесь же. А о том, что подобные котлы существовали на самом деле, свидетельствуют документальные источники. В частности, публикация в VII томе (выпуск 6) «Ежегодника по геологии и минералогии России» (ЕГМР), первого отечественного реферативного журнала в означенном направлении, издававшегося с 1897-го по 1917 год под редакцией Н. Криштафовича. Статья так и называется – «Гигантские котлы на Бештау» . Ее автор – Петр Иванович Кротов (1852–1914), известный русский геолог и геоморфолог, профессор Казанского университета, автор ряда работ по стратиграфии, палеонтологии, тектонике, общей геологии и физической географии.
Означенной публикации более столетия. И речь в ней не о наших емкостях, хотя, без всякого сомнения, родственных друг другу. Громадная емкость, принадлежащая князю Абаевых, как мы помним, была распилена для изготовления домашней утвари, но, тем не менее, легенда о котле, поныне находящемся в верховьях Черекского ущелья, продолжает жить. Что подпитывает ее? Прежде всего, личное свидетельство одного из старожилов селения Верхняя Балкария – Хаджи-Мурата Геляева, 1930 года рождения. Как он утверждает, такой котел (причем не один, а два) он видел в ущелье Дых-су, более того – знает, где спрятаны емкости, и даже сумел доставить к себе домой самую маленькую из них. Котлы будто бы находятся в земле – на одном из склонов. Так как берег постоянно подмывается рекой, их невозможно заметить, и если не знать точное место, то найти практически невозможно. Сам он это место помнит, может показать, но добраться в ущелье по причине преклонного возраста и болезней ему уже не под силу, а на словах объяснить, где именно надо искать, не получается. 
Верить или нет симу рассказу? Непросто ответить однозначно. Проверить же еще сложнее. Дело в том, что ущелье Дых-су, пожалуй, самое труднодоступное в Кабардино-Балкарии. Не имеется не то что дорог, а даже тропинок, как таковых. Местные жители, в силу сложности природного ландшафта, здесь не бывают, так как до ущелья от селения достаточно далеко (более двадцати километров), а самое главное, хождение по нему сопряжено с немалым риском для жизни. Оползни, крутые склоны, тут и там изборожденные постоянно находящимися в движении каменными осыпями, смыкающиеся скалы, между коих даже бурлящий водяной поток с трудом находит себе дорогу, узкие карнизы, которые невозможно преодолеть без страховки и альпинистских навыков, ледниковые выносы делают ущелье по большому счету непреодолимым. В наше время, как говорят сами верхнебалкарцы, пройти Дых-су от начала и до конца смогли всего несколько человек. И это несмотря на то, что награда, объявленная кисловодскими Абаевыми, всколыхнула многих. Один из них Магомед Мусуков. Но котлов он не нашел, как и другие молодые люди, использовавшие в поисках даже металлодетекторы. Естественно, это не укрепило веру в сообщение старика о том, что он знает где находятся котлы. И поэтому вопрос о нахождении скифских котлов в верховьях Черекского ущелья и поныне остается открытым. Но совершенно неожиданно выяснилось, что на территории Кабардино-Балкарии есть и другие места, где, возможно, спрятана знаменитая скифская реликвия… viktorkotl.livejournal.com
Клуб исторических детективов Игоря Коломийцева - Глава шестнадцатая. Империя Арианта
Игорь Коломийцев. Народ-невидимка. Обновленная версия
Глава шестнадцатая. Империя Арианта
| При существовавшей у скифов технологии изготовить котел подобных размеров было невозможно. Это первое. Второе – на территории, занимаемой "царскими" скифами, не могло проживать такое количество населения. Степи просто не могли бы его прокормить вместе с огромными табунами лошадей. Александр Щеглов, российский археолог-антиковед, "Котёл Арианта", 2004 год |
Теперь, когда мы уже многое знаем об исторических судьбах скифского племени, зададим себе важный вопрос: на каком собственно наречии должны были разговаривать эти кочевники? Со времён Соболевского, а затем и Абаева в лингвистике господствует представление о ираноязычности скифов. Пока их предполагали близкими родственникам киммерийцев, выходцами из недр срубного сообщества, эта гипотеза казалась незыблемой. Но давайте вспомним, на чём она основана? Василий Абаев взялся составлять словарь скифского языка, используя данные родного ему осетинского, индийские Веды и персидскую Авесту. Хотя такой подход изначально предоставлял ему широкие возможности для всяческих натяжек и ловких манипуляций, более-менее убедительно этому исследователю удалось истолковать около тридцати процентов скифских слов, львиную часть из которых представляют имена вождей и царей. А ведь они у всех народов обычно восходят к далёким корневым основам, общим для всех индоевропейцев. Иначе говоря, если взять тех же древних греков и их имена, то из них треть тоже смело можно признавать "иранскими".
Чтобы придать своим исследованиям масштабность, Абаев стал рассматривать не только достоверно скифские названия, что встречаются в сочинениях древних авторов, но и имена с могильных камней греческих кладбищ Боспорского царства, Танаиса и Ольвии, показавшиеся ему "варварскими". При этом настоящие скифы, хоронившие вождей под курганами, разумеется, никаких могильных надписей не оставляли. Тем более на погостах эллинских колонистов. А имена, принимаемые лингвистом в качестве "скифских", скорее всего, принадлежали более поздним сарматам, которые не гнушались селиться в причерноморских колониях и смешиваться с местным населением. Поскольку сарматы действительно говорили на диалекте иранского языка, доказать речевое сходство подобных "скифов" с персами, индоариями, а, тем более, осетинами Абаеву оказалось несложно.
Но как объяснить, к примеру, то обстоятельство, что из семи известных скифам богов, упомянутых Геродотом, только два имени можно, пусть и с превеликим трудом, вывести из иранских. Что названия крупнейших скифских рек: Тираса, Борисфена, Танаиса никому из исследователей не удалось внятно истолковать. Сравните их с соответствующими сарматскими: Данастр, Данапр, Дан, где чётко слышится иранский корень. Точно также не нашли соответствий в иных языках наименования скифских видов оружия: "акинак", "сагариса" и "горит", а названия скифских сливок "бутир", упомянутое Псевдо-Гиппократом, скорее напоминает германское "бутер" - "масло", чем что-либо иное.
Индоиранская семья языков, её иногда не совсем верно именуют "арийской", сложилась где-то в сердце евразийской Степи. Чаще всего исследователи указывают на Южный Урал, Казахстан и Среднюю Азию, как возможный центр данного речевого сообщества. Вообще, если говорить в целом о степных индоевропейцах, то накануне образования летописных мидийцев, персов и легендарных индийских ариев, во II тысячелетии до нашей эры, на просторах нашего материка находилось три главных очага образования этносов и языков. В степях Восточной Европы до Урала обитали срубники, между Уралом и Алтаем – андроновцы, а ещё восточнее – те самые загадочные окуневцы, наследники афанасьевской культуры.
Племена срубной и андроновской культур на территории Великой степи. Урал - как условная граница
Считать, что все степные индоевропейцы, обитавшие в пространстве от Монголии до Дуная, потомки срубников, андроновцев и окуневцев, непременно должны быть иранцами по языку, так же непростительно наивно, как полагать всех обитателей Европы немцами, а всех азиатов – китайцами. Тем более, что даже во вполне историческое время на просторах Великой степи жили далеко не только ираноязычные племена. Ярким примером чему служат тохары, кочевники Северо-западного Китая, у которых было целых два наречия, оба кентумных. Кроме того, степные равнины по ходу исторического процесса исторгли из недр своих и другие известные науке народы: хеттов, пришедших в Малую Азию откуда-то с Северного Кавказа; ахейцев и дорийцев, явившихся на Пелопоннес и острова Эгейского моря с дунайских берегов или даже из Северного Причерноморья; предков армян, обосновавшихся в Закавказье после длительного пребывания где-то на Востоке Европы. Конечно, это весьма рискованное предположение, но многие языковеды считают, что ираноязычные этносы сложились на базе андроновских племён, а их западные собратья-срубники дали начало анатолийским, включая хеттов, фракийским и греческим народам.
Весьма условная схема происхождения некоторых индоевропейских языков
Скифов, видимо, по инерции научное сообщество продолжает записывать в ираноязычные этносы. Вероятно, опираясь при этом на самую простейшую логику – они появились откуда-то с Востока, вероятно, из зоны степей. А степные восточные племена являются в основном иранцами по языку. Но мы ведь с вами обнаружили весьма любопытный факт: предки скифов вышли отнюдь не из недр андроновского сообщества, а сложились на основе ещё более восточной афанасьевско-окуневской культуры. А до того они жили среди ямных и катакомбных племён на берегах Днепра, куда пожаловали, судя по уникальной форме черепов, прямиком из Восточной Германии. Таким образом, в эпицентре сложения иранской группы индоевропейских языков – на Южном Урале и в Средней Азии – этот народ никогда не обитал. Любопытно, что когда антрополог Козинцев обнаружил две прародины скифов, одну на Днепре, другую на Алтае, обе на значительном удалении от основного очага формирования индоиранских наречий, он тоже слегка удивился. "Соответственно, вопрос о том, когда и где предки скифов стали ираноязычными, остаётся открытым" – озадачивается этот исследователь. Но инерция научного мышления не позволила ему признать очевидное – скифы, исходя из мест их происхождения, просто не могли быть иранцами по языку.
А то что у процентов тридцати их имён, не более, находятся общие корни с индоиранцами свидетельствует всего лишь об индоевропейском характере их речи. Мы судим о языках предков взобравшись на самую вершину развития лингва-дерева. И с такой высоты меж ветвями зияют пропасти. В то время как люди, жившие в первом тысячелетии до нашей эры, находились ближе к общему стволу, а значит, гораздо лучше понимали друг друга. Порой даже без переводчиков. Впрочем, судите сами. Геродот, перечисляя скифских богов, упоминает что имя Зевса у кочевников – Папай. От себя историк добавляет, что оно более правильное, чем у греков. Очевидно, греческий автор прекрасно сознаёт, что прозвище скифского бога происходит от индоевропейского корня со значением "отец" (сравни русское "папа"). Бога войны, скифы, как и греки, называли Ареем. Тоже, как видим, толмач не нужен, корень "ариа", что значит "война, воин", вполне очевиден. То есть из семи скифских богов два оказались вполне себе "греческими", равное количество сходства, как и с иранцами. Значит ли это, что скифы изъяснялись с эллинами на одном языке!?
Не менее внушительно, чем скифо-иранские выглядят скифо-тюркские параллели. Например, жена Папая у кочевников именовалась Апи. По тюрски "апа" – "мать". Вполне логичным выглядит предположение, что спутницу Бога-отца скифы действительно звали Матерью. Мужчина у всадников-стрелков звался "эор", у тюрков "ойор"-"эйр" означает "народ". Представление о народе, как сборище всех мужчин, типично для большинства древних кочевых племён. В интернете развернулись настоящие баталии между "тюркистами" и "иранистами" за право родства со скифами. Лингвисты, правда, категорически отрицают любые потуги произвести скифскую речь от тюрской, или наоборот. В прототюрском языке слова никогда не начинались на "М" или "Л". В то время как у скифов распространены такие имена, как Мадий или Липоксай. Однако, совсем сбрасывать со счетов скифо-тюркские изоглоссы, думаю, не стоит. Прототюркское наречие возникло у монголоидных племён алтайского региона. Скифы, как теперь нам о них известно, тоже выходцы из этой части Азии. Вполне вероятно, что европеоидные племена окуневской культуры (предки скифов) основательно обогатили лексику монголоидных народов, сменившей их на той же территории (пратюрков). Кстати, в прототюркском языке обнаруживается значительное количество тохарских слов. Обнаруженные связи, впрочем, не удивительны, если учесть, что очаги формирования всех трёх наречий находились на крайнем Востоке Великой степи - в афанасьевско-окуневском ареале.
Территории распространения двух предположительно индоевропейских культур Великой степи: Андроновской и Афанасьевской. В андроновское время Афанасьевская перерастает в Окунёвскую
Что касается самих попыток установить языковое родство простым сравнением древних имён, то таким несложным способом можно доказать безусловную близость почти любых народов нашей планеты. Людям, жившим в первом тысячелетии до нашей эры были, конечно же, понятны как прозвища скифских царей Арианта и Ариапифа, так и греческого историка Арриана и философа Пифагора, не говоря уже о готском вожде Ариархе или фракийском предводителе Спаргопифе. Но разве это доказывает что-либо другое, кроме принадлежности всех этих народов к одной языковой семье?
Известный британский археолог и палеолингвист Колин Ренфрю вообще считает, что нынешнее древо индоевропейских языков нуждается в значительной реконструкции. Прототохарскую, протоиранскую и протоскифскую речь он относит к трём разным ветвям, восходящим к отдельному стволу, который исследователь назвал "степным индоевропейским". Получается, что скифы, конечно же, отдалённые родственники индоиранцев, но не более близкие, чем те же тохары. Признаем же, наконец, очевидное – скифы говорили по-скифски. То есть на вполне отдельном индоевропейском языке, лишь отдалённо родственном иранским, тохарским, греческим, фракийским, германским и иным наречиям нашего семейства. Да, и как выясняется, не только нашего.
Для нашего расследования, конечно, важно знать как можно больше о связях скифского языка. Но ещё существенней определить зону его непосредственного влияния. Полагаю, нам необходимо очертить границы Империи скифов. Ведь внутри этой державы воздействие кочевников на окружающие их племена, без преувеличения, было огромным. По преданию, рассказанному Геродотом, скифский царь Ариант, желая установить количество своих подданных, приказал каждому из них, под угрозой смертной казни, принести по одному наконечнику стрелы. Из собранной таким образом бронзы он велел отлить котёл. "Кто не видел этого сосуда, – будничным тоном повествует далее древнегреческий автор – тому я его опишу: он свободно вмещает 600 амфор, а толщина этого скифского сосуда шесть пальцев". Знал бы отец всех историков, какие бурные дебаты разразятся в учёной среде вокруг упомянутой им достопримечательности, которая, кстати, не слишком поразила его воображение, он, пожалуй, уделил бы скифской диковинке больше внимания и места на страницах своего сочинения. Дело в том, что вес одного наконечника стрелы археологам вполне известен – около 4 с половиной граммов. Форма скифского котла тоже им прекрасно знакома. Хотя такие меры, как "палец" и "амфора" и разнились в тех или иных городах Греции, всё же стало возможным вычислить, с определёнными допусками, и размеры гигантского сосуда и количество использованных для его литья наконечников, а, следовательно, и число подданных царя Арианта. Вот только полученные данные оказались настолько шокирующими, что историки отказались в них поверить. Выходило, что колоссальный котёл, толщина стенок которого достигала 11-13 сантиметров, а вместимость составляла 12-20 тысяч литров, должен был высотой равняться, как минимум, полутораэтажному дому, а количество подвластных скифским вождям воинов при этом колебалось от 3 с половиной до 15 миллионов человек.
Бронзовые наконечники стрел скифской эпохи
"Этого не может быть!" – в один голос заявили все маститые учёные современности. Их возражения, при этом, в сущности сводились к следующему. Во-первых, такой гигантский сосуд скифы просто не были в состоянии отлить, ибо даже цивилизованные греки в тот момент времени не располагали подобными возможностями. Во-вторых, в Северном Причерноморье просто не могло проживать такое количество народа. Им там было не прокормиться. В-третьих, армия Дария, отправившегося походом в Скифию, насчитывала, по разным данным, от 700 до 800 тысяч воинов. Скифы на первом этапе войны уклонялись от открытых столкновений с ней, предпочитая изматывать полчища персов партизанскими вылазками. Значит, у них не было сколь-нибудь равного войска.
Но назовите мне хоть одну причину, побудившую солгать древнего историка?! Ведь он рассказал не о каком-то чуде, случившемся на краю Земли, куда никто из цивилизованных людей добраться не может. Геродот повествует о достопримечательности, которую, кроме него, своими глазами могли созерцать тысячи эллинов. Будничный тон рассказа – "кто не видел этого сосуда, тому я его опишу" – свидетельствует, что котёл наблюдали многие. Зачем же греку из Галикарнаса рисковать своей репутацией среди эллинов ради прославления каких-то варваров? К тому же сам факт отливки котла не слишком поразил Геродота, он пишет об этом вскользь, мимоходом, куда больше его восхитили переднеазиатские подвиги скифов или их победа над Дарием.
Теперь о технических возможностях. Долгое время историки полагали любых кочевников отсталыми и дикими в сравнении с земледельцами Юга. Именно оттуда, по мысли учёных, должны были приходить к обитателям степей все дары прогресса. Новые археологические данные всерьёз этот тезис пошатнули. Древние металлургические центры, обнаруженные на Южном Урале и на Алтае, находились на значительном удалении от ближайших цивилизаций – Ирана и Китая. А технологии, там применяемые, вообще, не имели в мире аналогов. Стало быть, металлообработка возникает у кочевых племён независимо от их южных соседей, и достижения степняков на этой стезе порой превосходят успехи последних. Скифы, как мы уже знаем, принесли с собой на Восток европейского континента из алтайского региона многовековые традиции обработки бронзы. В начале первого тысячелетия до нашей эры ни металлурги Северного Кавказа, ни их иранские или греческие коллеги не владели столь совершенными техническими приёмами. В свете сказанного отливка гигантского сосуда толщиною в шесть пальцев уже не кажется чем-то совершенно фантастическим. Мы, вообще, порой склонны снисходительно взирать на возможности древних. А ведь это они, а не какие-нибудь инопланетяне, построили Стоунхендж, возвели величественные пирамиды Гизы и Великую китайскую стену. Полагаю, не стоит недооценивать и скифов, воздвигавших курганы диаметром 350 метров и высотой выше пятиэтажного дома.
Фрагмент скифского литого бронзового котла с ручками в форме горных козлов из коллекции Эрмитажа
Нам не ведомо, отливался ли столь чудовищных размеров сосуд действительно из собранных наконечников стрел, или это всего лишь легенда. Замечу, впрочем, что цари тех далёких времён тоже были всего лишь людьми с присущим им любопытством. Поэтому сюжет о том, как великий предводитель заставляет своих людей принести по камню, по горсти земли, или, как в данном случае, по стреле, так популярен у всех народов, ещё не знавших премудростей переписи населения. Интересно другое – Геродот, наблюдая размеры котла, не сомневался, что подданных у скифского царя было великое множество. С его точки зрения, степные императоры лишь немногим уступали владыкам Персидской державы по числу земель и подвластных народов. Дарий, как известно, отправился в Скифию во главе 800-тысячного войска. Не следует, однако, считать, что это была вся его армия. Экспедиционный корпус для действий на чужбине никогда не превышает трети или четверти всех находящихся на военной службе. Всегда остаются гарнизоны, тыловые части, резервы, вспомогательные подразделения, силы соблюдения правопорядка и прочее. Думаю, общее число вооружённых людей в государстве Дария могло составлять более внушительные цифры: два – два с половиной миллиона человек. А ведь перед нами типичная деспотия восточного типа, где кроме правящих персов, поголовно вооружённых, большинству иных народов и племён не дозволялось иметь значительное войско, во избежание восстаний и попыток захвата власти. Вряд ли на местах к военной службе привлекали более, чем каждого десятого мужчину. Кому то ведь надо было пасти скот и обрабатывать поля, чтобы прокормить эту прорву солдат и их властолюбивых предводителей. Таким образом, общее количество мужского населения Персидской державы можно смело оценивать в пределах от 20 до 30 миллионов человек.
Персидская держава в эпоху Дария и территориальные завоевания данного правителя
kdet.ucoz.ru
Клуб исторических детективов Игоря Коломийцева - Глава пятнадцатая. Степные цари
Игорь Коломийцев. Народ-невидимка. Обновленная версия
Глава пятнадцатая. Степные цари
| Мы блаженные сонмы свободно кочующих Скифов,Только воля одна нам превыше всего дорога.Бросив замок Ольвийский с его изваяньями грифов,От врага укрываясь, мы всюду настигнем врага.Нет ни капищ у нас, ни богов, только зыбкие тучиОт Востока на Запад молитвенным светят лучом.Только Богу войны темный хворост слагаем мы в кучи,И вершину тех куч украшаем железным мечом Константин Бальмонт, русский поэт, эмигрант, "Скифы", 1899 год |
Хорошо бы всё таки разобраться с тем, что происходило на просторах Евразии в начале первого тысячелетия до Рождества Христова. В это время народы, живущие в широкой полосе открытых пространств от дунайских равнин до монгольских полупустынь, вдруг будто накрывает единой огромной волной. Все они уподобляются скифам. Если с чем и можно сравнить широкое и внезапное распространение скифских традиций у северных племён, граничащих с очагами древних цивилизаций от Греции до Китая включительно, так, пожалуй, с эпидемией прилипчивой болезни. Её симптомами повсюду стали появление, во-первых, оружия скифского типа, во-вторых, схожих элементов конского снаряжения и в-третьих, вещей всё того же Звериного стиля. Археологи назвали эту троицу "скифской триадой", заметив, что поразила она повально почти всех обитателей евразийских степей и лесостепей, проникнув даже высоко в горы, далеко в пустыни и в глухую тайгу. Ну, положим, популярность скифского лука, стрел и горита разъяснить несложно – все желали заполучить самое совершенное оружие тех лет. Точно также похожие уздечки и сёдла ещё можно истолковать повсеместным переходом к всадничеству. Но как объяснить любовь к курганам у тех, кто ещё совсем недавно сжигал тела своих умерших или хоронил их в обычных ямах? Отчего народы, которые до прихода скифов поклонялись солнцу, рисовали солярные знаки на стенках горшков и кувшинов, или отливали серьги в виде солнечных дисков, все разом "озверели", приняли близко к сердцу чужое, ранее неведомое им искусство?
Меж тем, как полагают учёные, нашествие Зверей означало кардинальную смену религиозных взглядов, своего рода сакральную революцию. Изображение животных при этом оказывается не просто банальным способом украсить рукояти мечей или одежды воинов, это прямой путь к Богам, способ заручиться их покровительством. Крылатые твари: птицы, драконы, грифоны с телом льва и головой орла, огромное количество ещё более странных созданий типа летучих коней и грифобаранов, господствовали в верхнем мире. Под ними располагались хищники. В самом низу находились копытные и иные потенциальные жертвы. Часто изображались сцены терзаний – нападения крылатых тварей или хищников на травоядных, причём, что характерно для этого вида искусства, симпатии художника всегда были на стороне кровожадных существ. Перед нами мир, живущий по очень жестоким законам.
Грифоны терзающие лошадей. Фрагмент золотой пекторали из кургана Толстая могила
И он заполнял собой всё вокруг, оформлял все предметы войны и быта. Как подметил академик Михаил Артамонов, данный "стиль искусства, органично связан с вещами практического назначения – оружием, конским снаряжением, одеждой, поражающий своей приспособленностью к заранее заданным формам этих вещей, изумительной изобретательностью и использованием пространства, компактностью и экономной чёткостью контуров". Может быть, в связи с трудностью решения этой задачи, выработались некоторые необычные приёмы: крылья, головы, глаза, рога, уши, ноги и копыта зверей приобретали геометрические формы, вопреки правдоподобию могли перемещаться и даже меняться местами. Конечности мчащихся копытных иногда были изогнуты под углом невероятным, что, однако, вместе с тем, создавало впечатление рывка, полёта, движения и отнюдь не портило общей гармонии. Кроме того, одно подчас вписывалось в другое: лапы пантеры, при ближайшем рассмотрении вполне могли оказаться фигурками свернувшихся клубком хищников, а её когти – головами и клювами грифонов. Словом, перед нами глубокий и оригинальный, ни на что не похожий стиль искусства со своими канонами, многие шедевры которого сделали бы честь и современным дизайнерам.
Крылатый лев, нападающий на лошадь. Скифская бляшка. Сибирь
Возникает вопрос: а где, собственно, этот феномен зародился? Откуда началось шествие Зверобогов по Евразийскому континенту? Даже у эпидемии болезни бывает очаг распространения, а уж у религии и подавно обязан быть свой пророк и народ, за ним пошедший. Если Звериный стиль сродни религиозной вере, где же стены его Иерусалима? Долгое время учёные, убеждённые в том, что все достижения приходят с Юга, искали его прародину то в Древней Греции, то в Месопотамии, то даже в Китае.
Историк и археолог Дмитрий Савинов, изучая специфику столь необычного искусства, пришёл к выводу, что большинство его приёмов выработалось как способы нанесения кожаной аппликации. "Таким образом, – пишет этот учёный, – использование кожи, как основного поделочного материала, во-первых определило многие стилистические особенности изображений начального этапа развития скифо-сибирского звериного стиля; во-вторых, ещё раз указывает на его происхождение в степной части Азии, а не земледельческих цивилизаций Ближнего Востока".
Войлочно-кожаная аппликация покрытия седла из Первого Пазырыкского курган
Однако, степная часть азиатского континента слишком обширна, чтобы считаться очагом распространения нового вида искусства. Где-то здесь должен находиться эпицентр, с которого всё началось. Новые археологические открытия в Южной Сибири, кажется, его обозначили. Руководитель Центрально-азиатской археологической экспедиции Константин Чугунов после одного из сезонов заявил: "Нынешние раскопки в Туве, где были обнаружены памятники рубежа VIII–VII веков до нашей эры, неожиданно подтверждают верность предположений Геродота, поскольку датируются временем, когда скифов в Причерноморье, опять-таки по археологическим данным, не было. Находкам в кургане Аржаан-2 нет аналогов в археологии. Все образцы скифской триады настолько высокоразвиты, что изначально мы даже не могли представить себе, что они созданы раньше, чем в VI веке до нашей эры. Это переворачивает представления об азиатской кочевой культуре: о происхождении и развитии скифского искусства, превосходящего по уровню развития даже современное ему искусство архаичной Греции… Древность находок говорит о том, что скифские племена пришли в Причерноморье из Центральной Азии". Звериный стиль, стало быть, родился на Алтае...
Но могли ли скотоводы, населяющие такое захолустье древнего мира, как Южную Сибирь, породить столь совершенное искусство, сравнимое с высшими достижениями античной Греции? Не обманываемся ли мы по их поводу? Ведь ранее считалось, что это греческие колонисты, жившие на берегах Чёрного моря, точнее тамошние эллинские мастера, в угоду скифской знати и потакая её вкусам, создали данный неповторимый стиль. Что ни говори об особом восприятии мира, но все достижения скифской металлопластики тесно связаны и с определённым уровнем развития ремесла. Без особых навыков и сложных технических приёмов литейщиков, кузнецов и ювелиров никакие шедевры никогда бы не возникли.
Историк Сергей Демиденко, можно сказать, "собаку съел" на бронзовых котлах, столь популярных у всех кочевых народов: от киммерийцев до гуннов. В них варили мясо, кипятили воду и молоко. В скифское время, как полагают некоторые исследователи, даже сжигали семена и цветы конопли, используя их порой в качестве гигантских курительниц. Такой котёл, внешне весьма напоминающий приземистый бокал для вина, несмотря на довольно скромный вид, являлся очень ценной вещью. Поэтому находят подобные бронзовые изделия довольно редко, в основном, в царских могилах. Причём до появления скифов в ходу у обитателей Восточной Европы – фракийцев и киммерийцев – были клёпанные сосуды. Технологии их изготовления, очевидно, связаны с южной Крито-микенской цивилизацией. Литьё, как более совершенный приём, возникает здесь одновременно с вещами Звериного стиля: "Литые котлы появляются в этом регионе на рубеже VIII-VII веков и связаны с передвижениями некоторых групп населения из районов Южной Сибири и Северного Китая".
Литые бронзовые котлы скифской эпохи из коллекции Эрмитажа
По мнению исследователя, в это время в мире существовало лишь два очага высокой металлургии бронзы. Один сложился на Севере Китая в эпоху Чжоу, когда этой страной правили некие "рыжеволосые" варвары, пришедшие из Степи. Другой зародился на Алтае. Хотя формы котлов и там и там несколько похожи, приёмы литья в каждом из центров древней металлургии принципиально отличались: "Техника изготовления сосудов южносибирским способом представляется в этом случае явлением уникальным, поскольку в данный период времени нигде больше в Евразии не встречается". Благодаря этому обстоятельству мы можем отследить продвижение по планете людей, умеющих лить бронзу по методу алтайских мастеров. "Возможно маршрут их маркируют находки литых котлов в Забайкалье, Восточном Казахстане, Средней Азии и Нижнем Поволжье и, наконец, на Северном Кавказе". В раннескифскую эпоху на Востоке Европы литые изделия попадаются крайне редко. Однако, "именно в этот период в Северном Причерноморье появляются клепанные котлы, подражающие литым котлам. Данный факт можно рассматривать как несомненное доказательство, с одной стороны, сосуществования коренного и пришлого населения в данном регионе в VIII-VII веках до нашей эры, с другой стороны, как доказательство влияния пришлых мастеров-литейщиков, владевших более сложной и более совершенной техникой изготовления крупных сосудов на местных мастеров, занимающихся металлообработкой".
Итак, Сергей Демиденко тоже обнаружил пришельцев. Всё оттуда же – из Южной Сибири. При этом его мигранты владели настолько высокой технологией и были столь авторитетны среди местного населения, что аборигены тут же принялись копировать даже такую малость, как форму их котлов. Но освоить само литьё так и не сумели. А ведь дело было в том числе и на Северном Кавказе, данный регион считается у специалистов одним из центров древней металлургии. Какой же народ мог стать объектом подражания у всех причерноморских племен? Учитывая чьё оружие широко распространяется по континенту, чей вид конского снаряжения становится здесь популярным, чьи художественные приёмы и даже сам способ захоронения заимствуются повсеместно, мы можем смело сказать – этими авторитетными пришельцами, недосягаемыми по уровню технического развития, были скифы.
Интересно, что как только в Великой Скифии наступает Золотой век и царские курганы появляются непосредственно в степи, как в них тут же, среди прочего погребального инвентаря, обнаруживаются и литые бронзовые котлы. Изготовленные именно южносибирским способом. Да и вообще степные могилы оказываются намного ближе к тому способу погребения, что был описан Геродотом, а затем встретился учёным на Алтае. Вокруг курганов находят разбросанные фрагменты конских и человеческих скелетов – следы былого эскорта. Сами захоронения – в ямах с подбоями и катакомбами, внутри – многочисленные сопроводительные жертвы, рядом с конскими черепами лежат маски, "превращающие" лошадей в мифических оленей, горных козлов и иных порой совсем уж фантастических животных, которые, по представлениям древних, должны были доставить покойников в иной мир. Озадаченные увиденным археологи, вслед за Андреем Алексеевым, заговорили о том, что "становление классической Скифии (V-IVвеков) может быть связано с определённым импульсом из восточной зоны евразийских степей".
Конская маска из Первого Пазырыкского кургана (слева). Скифский конь в оленьей маске, реконструкция (справа)
В переводе с научного на простой русский язык это означает, что Золотой век скифам принесли некие новые племена, явившиеся сюда в это время с далёкого Алтая. До этого пришельцев вроде бы и не было. И только теперь они обозначились. Но тогда почему эти "мигранты с Востока" выглядели так, как и должны были смотреться многолетние хозяева здешних мест – царские скифы? Ведь все самые ценные находки, хранящиеся в Золотой кладовой Эрмитажа, собственно и представляющие вклад этого народа в мировую культуру, извлечены именно из степных могильников V-IV веков до нашей эры. Посмотрите на гребень из кургана Солоха или золотой сосуд из Куль-оба. По мнению специалистов там изображены сцены скифо-киммерийской войны и легенды о происхождении скифов от Геракла. С чего вдруг кочевникам "новой волны" так близко к сердцу принимать мифологию царских скифов Северного Причерноморья? Да и письменные источники молчат о каких-либо подвижках здешнего населения в этот период.
Скифский гребень из кургана Солоха
Итак, кто же такие скифы? Местные восточноевропейские племена, сородичи киммерийцев, как в том нас долго пытались уверить несколько поколений учёных, или всё же пришлый народ из азиатских глубин, на чём настаивал ещё старик Геродот и на что, безусловно, указывают последние находки археологов? Талантливый питерский антрополог профессор Александр Козинцев, автор оригинальной методики изучения древних черепов, решил взглянуть на проблему скифов по иному. Если его предшественники анализировали скопом все материалы из курганов Северного Причерноморья и приходили к выводу о местных корнях этих кочевников, то этот учёный решил проверить серии из степных районов, отделив их от обитателей иных ландшафтов. И вот, что обнаружил этот исследователь: "Скифы Северного Причерноморья были весьма неоднородны в антропологическом отношении. Наиболее отчетливы различия между степными и лесо-степными группами. По всей видимости, эти группы имели разное происхождение". При этом степные скифы, они же царские скифы Геродота, оказались бесспорно пришлым племенем. В то время как их окружение, обитатели украинской лесостепи, проявили себя типичными восточными европейцами, чьи предки жили в этих же местах задолго до прихода скифов. Это были племена так называемой срубной культуры. Именно их чаще всего считают предтечей киммерийцам.
Степная серия черепов, изученная Козинцевым, состоит из двух частей. Первая, очень ранняя, принадлежит черногоровской культуре, её не слишком уверенно датируют IX-VII веками до нашей эры. Вторая, довольно поздняя, собрана из курганов Золотого века Скифии, наступившего, как известно, во второй половине V столетия. Внушительный промежуток меж ними, двести с лишним лет, степь, с точки зрения археологов, пустовала. Ни могильников, ни поселений здесь не обнаружено. Степные ландшафты вообще ставят учёных в тупик. Во-первых, похоже, они обезлюдили ещё до прихода скифов. Уже с X века до нашей эры количество населения здесь, судя по захоронениям, уменьшается на порядок по сравнению с предыдущей эпохой, когда здесь жили срубники. Затем тут возникают скромные черногоровцы. Хотя их древности выглядят убого и невзрачно, археологи решили, что принадлежат они легендарным киммерийцам. Видимо, сделав этот вывод по остаточному принципу. Действительно, кто ещё мог колесить в полупустынной степи той эпохи? Ведь скифы, согласно сведениям летописей, объявятся здесь только через полтора столетия. Тем более, что исчезают черногоровские памятники где-то в середине VII века, как раз в тот период, когда победоносные всадники-стрелки возвратятся сюда из Передней Азии после своего затяжного похода. Впрочем, часть учёных давно сомневалась в киммерийском характере этой культуры. После исследований Козинцева со всей очевидностью стало ясно, что это действительно были не киммерийцы, а ранние скифы. Вероятнее всего, перед нами та часть кочевого племени (жёны, дети, рабы), что не приняла участие в ближневосточных походах и поджидала возвращения основной группировки: "ближе всех к степным скифам люди, оставившие памятники черногоровского типа. Данная связь заслуживает особого внимания, поскольку черногоровская культура относится к киммерийской эпохе и заполняет временной хиатус между носителями срубной культуры и скифами (IX–VII века до нашей эры). Не исключено, что черногоровцы были не киммерийцами, а непосредственными предками некоторых степных скифских групп".
Однако, в целом картина по прежнему довольно странная, если не сказать – поразительная. Царские скифы появляются в Северном Причерноморье аж в IX веке, то есть, задолго до своего грабительского налёта на Ближний Восток, но затем, где-то в середине VII столетия, когда их сородичи по идее должны были вернуться сюда с награбленным добром, вдруг бесследно исчезают. Что удивительно: вещи, награбленные в Передней Азии тут имеются, причём попадаются по всему скифоидному миру от Днепровской лесостепи до Кавказских предгорий и долин Алтая, а сами победители куда-то запропастились. Их курганов нет в степи в VI веке, нет и в начале следующего столетия. Зато к концу V века в степях, наконец-то, появляются царские скифы. Богатые, процветающие. Очень похожие по формам черепов на бедных черногоровцев. При этом поддерживающие тесные связи с миром сибирских скифов. Спрашивается, где же вы, братцы, всё это время от нас скрывались?
А может они и не прятались никуда? Это мы со своими особенностями зрения их в упор не видели? Помните, я говорил вам, что археология изучает прошлое не людей, а их вещей. И в этом её слабость. Если кочевники, не возводящие города и храмы, вдруг по каким-то своим причинам надумают и могилы перенести в иные края, каким образом искатели древностей смогут их обнаружить? А никаким. С точки зрения учёных они просто исчезнут. Подобная "неприятность", вероятнее всего, и случилось с царскими скифами. Вот почему в периоды, когда они вернулись из переднеазиатских походов, затем отражали нашествие Дария, а после травили свои байки заезжему Геродоту, археологи их просто не наблюдают. А потом неожиданно обнаруживают в расцвете и полном здравии.
Но где же прятали свои курганы царские скифы вплоть до Золотого века? Почему они хвастливо заявляли персидскому царю Дарию, что примут с ним бой, если тот обнаружит могилы их предков? Наверняка они знали, что владыка Азии не сумеет этого сделать. Однако, курган в степи – не иголка в стоге сена, его невозможно замаскировать или перенести. Тем более, что оставленные степными скифами надгробные холмы намного превосходят те, что существовали до них. Каждый из этих курганов вздымается над киммерийскими, черногоровскими и прочими древностями, как Гулливер, вознёсшийся над страной лилипутов. Почему же в таком случае повелитель Персии со своей 800-тысячной армией и хвалёной разведкой так и не отыскал ни то, чтобы Город мёртвых в целом, а хотя б одно из царских погребений, ради которого скифы вступили бы с ним в бой?
Но прежде чем ответить на все эти вопросы, давайте попробуем окончательно разобраться с тем, откуда всадники-стрелки пожаловали в наши края. Антрополог Козинцев категоричен: "Связи степных скифов иные. На первом месте – исключительное сходство с окуневцами из Тувы, которое проявляется на всех уровнях и находит соответствие в археологических фактах, свидетельствующих о центрально-азиатском происхождении скифской культуры. Обнаруживается тяготение и к иным тувинским группам. Антропологические связи с “ближним” кочевническим миром (савроматским, сакским) немногочисленны и по своему значению несопоставимы с “дальними” (центрально-азиатскими) параллелями".
Проще говоря, и ранние скифы-черногоровцы и поздние, классического периода степные скифские племена являются выходцами из отдалённейшего уголка Евразии, лежащего на стыке Восточного Казахстана, Южной Сибири, Китайской Джунгарии и Западной Монголии. Здесь в Саяно-Алтайских предгорьях расположено такое количество курганов предскифского и скифского времени, что когда русское население пришло сюда, у него появилась новая профессия – "бугровщик", то есть, копатель "бугров"-курганов. Большинство могильников было безжалостно разграблено этими "чёрными археологами" ещё в царствие Алексея Михайловича, а затем и в правление Петра Великого. О золоте "поганых нехристей" сибиряки слагали легенды. Малая его часть, выкупленная Петром, составила основу знаменитой Сибирской коллекции, большая, после переплавки, обогатила многих крестьян-гробокопателей, превратив их в купцов и промышленников. Но даже то, что осталось нетронутым до наших дней, поразило воображение археологов. Самые ранние здешние курганы не имеют себе равных в Восточной Европе. К примеру Аржаан-1, датируемый IX веком до нашей эры, составлял в диаметре 120 метров. В жертву там были принесены шестнадцать человек и сто шестьдесят низкорослых лошадей, как раз той породы, с которой скифы заявились в Переднюю Азию. В это время в Причерноморье появлялись лишь скромные черногоровские могильники. Лесостепные курганы ещё просто не возводились.
Орёл, терзающий горного козла. Из Сибирской коллекции Петра I
Но почему бы тогда не предположить, что поселившиеся в Северном Причерноморье царские скифы, добившиеся признания от всех своих соседей, чему свидетельством широкое распространение их вещей и традиций на территории от Дуная до Монголии, не утратили связи со своей прежней прародиной. Мумификация, им известная, позволяла длительное время сохранять тела умерших вождей. А уважение к ним, порой просто панический страх всех окрестных племён, гарантировали безопасность траурных процессий. Значит, скорбные путешествия с берегов Днепра в долины Алтая были вполне возможны. Автор этих строк в книге "Тайны Великой Скифии", ещё до появления исследований антрополога Козинцева, предположил, что в период своего могущества степные цари Восточной Европы погребались не где-нибудь, а в Саяно-Алтайском регионе. Именно там похоронный обряд полностью соответствовал описанию Геродота, там до дней нынешних возвышаются наиболее грандиозные курганы, там находят вещи, происходящие с Ближнего Востока и бронзовые шлемы греческой работы, так полюбившиеся всадникам-стрелкам. В этих краях, начиная с середины VII века, времени окончания переднеазиатских походов, наблюдается невиданный ранее "демографический взрыв". Питерский исследователь Леонид Марсодолов замечает по этому поводу: "археологические материалы свидетельствуют о крупных качественных и количественных изменениях на Алтае, своеобразном "пазырыкском скачке", а начало VI века до нашей эры, по его словам, "характеризуется на Алтае резким возрастанием числа новых объектов – не просто малых курганов, а больших курганов вождей и их приближённых". Таким образом, судя по могильникам, на Алтае скифских царей оказалось в избытке, а в Северном Причерноморье, где они кочевали, долгое время не обнаруживалось. По мере изучения древностей Сибири всё большее число учёных признаёт Саяно-Алтайский регион в качестве прародины царских скифов. Думаю, пройдёт ещё немного времени и даже самые упрямые археологи примут очевидное – эти непостижимые кочевники, даже проживая в Северном Причерноморье, сохраняли связи со страной обитания предков и предпочитали хоронить своих вождей в тех краях. Традиция эта сохранялась почти до конца V столетия, когда внезапно всё переменилось. Скифы стали погребать царей в уже родной им причерноморской степи. Тех, кто хотел бы узнать о причинах этой внезапной смены обычаев, отсылаю к книге "Тайны Великой Скифии", где все перипетии судьбы этого загадочного народа исследованы куда подробней.
Олень, поджавший ноги в беге. Знаменитый символ скифского искусства
Мы же с вами ищем корни славян. А значит, скифы интересуют нас не сами по себе, а тем влиянием, которое они оказали на окрестные племена, среди которых, весьма вероятно, находились и предки лесных балтов, за участью которых мы взялись наблюдать. Однако, знаменитые всадники-стрелки были не просто эпизодом в истории Восточной Европы. Они создали здесь первую империю. Они многому научили своих соседей. Они, наконец, на правах властителей региона должны были оставить свои гены среди здешнего населения. Поэтому давайте наберёмся терпения и уделим ещё немного внимания скифам. Дело в том, что исследования Александра Козинцева подкинули нам очередную загадку. Он прямо указывает на окуневцев Тувы, как на прародителей царских скифов. А ведь окуневская культура, как полагают специалисты, принадлежала преимущественно монголоидным племенам. Означает ли это, что в первом тысячелетии до нашей эры Европа пережила нашествие монголоидов? И в наших жилах, прямо по Блоку, течёт толика их крови: "да азиаты мы, с раскосыми и жадными очами"!? Не будем торопиться с выводами, лучше внимательней присмотримся к окуневскому сообществу, которое считается одним из самых загадочных в истории не только Евразии, но и, пожалуй, всего человечества в целом.
Начать надо с того, что в ещё в конце Каменного, а затем и в Бронзовом веке племена, принадлежащие к большой белой расе, широко распространились по всей Евразии. О "рыжеволосых дьяволах", регулярно объявлявшихся на рубежах империи, рассказывают нам китайские хроники. Тохарские мумии II-I тысячелетия до нашей эры, с прекрасно сохранившимися мягкими тканями, тоже демонстрируют нам белокурых и светлокожих обитателей Северо-западного Китая. Их одежды делались из клетчатой ткани, которые мы традиционно зовём "шотландкой", а говорили они на индоевропейских языках кентумной группы. Южный Урал, Казахстан и Средняя Азии тогда же, как хорошо известно историкам, принадлежали европеоидным кочевникам, предкам иранцев и индоариев. Поэтому учёных не слишком удивили находки в Саяно-Алтайском регионе, где "белые" племена также обосновались давно, по крайней мере, с III тысячелетия до нашей эры. При этом черепа представителей афанасьевской культуры, которую археологи обнаружили на Алтае, чаще всего оказывались массивными и широколицыми, то есть походили на те, что встречаются исследователям на Востоке Европы, на Урале и в Средней Азии. По своему антропологическому типу афанасьевцы, стало быть, родственны киммерийцам, иранским племенам и легендарным индийским ариям.
Что касается монголоидов, то основным очагом их распространения изначально было Забайкалье, затем таёжная часть Сибири, откуда эти народы, преодолев Уральские горы, проникали даже на Европейский Север. Упрощая картину, можно сказать, что в те давние эпохи Евразия делилась между представителями двух больших рас следующим образом: открытые просторы и лесостепь принадлежали индоевропейцам, таёжные дебри и тундра – монголоидным охотникам и рыбакам. Алтайский регион, в том числе, Хакассия и Тува, по своему географическому положению естественным образом стал эпицентром древних расовых контактов. С Юга к нему примыкала привольная степь, с Севера подступала тайга, а в долинах, защищённых горными хребтами от холодных ветров и непогоды, вполне можно было заниматься земледелием и отгонным скотоводством. Не удивительно, что здесь оседали выходцы как из степи, так и из лесной глуши. И что они меж собой смешивались. Однако происходившие здесь процессы оказались настолько запутаны, что поставили в тупик исследователей. Первыми обитателями алтайских долин были афанасьевцы – массивные и широколицые европеоиды. Это они, вероятно, начали возводить странные каменные изваяния с головами быков, баранов, хищных птиц или даже обелиски с солнечными ликами. Часто одноглазые или даже трёхглазые. Со множеством щупалец и необычными рисунками по всей поверхности стел. Тогда же археологи нашли здесь особые приборы – курительницы, которые, похоже, широко использовались в неких шаманских ритуалах, а может и не только в них. Знаменитая даже в наши дни Чуйская долина расположена именно в этих краях. И потребление конопли, видимо, имеет тут многовековые традиции.
Окуневская "трёхглазая"стела и петроглиф с "драконом" из Хакасского национального музея
Со второго тысячелетия до нашей эры рядом со статуями Богов, похожих на чудовищ, стали появляться черепа с признаками монголоидности. Причём иногда это была не примесь, а ярко выраженные представители таёжных племён. Тогда археологи стали называть этот этап развития афанасьевского сообщества окуневским. Некоторые даже выделили его в отдельную культуру. Предполагалось, что лесные монголоидные народы потеснили индоевропейцев, но отчего-то сохранили прежние религиозные и бытовые традиции. Обычно так не бывает. Со сменой населения приходят новые обряды. А здесь те же стелы, те же курительницы, тот же похоронный ритуал. Вскоре, археологи заметили, однако, что далеко не все окуневцы стали монголоидами. Среди них были и европеоиды, причём опять-таки в чистом виде. И они поклонялись таким же Богам и пользовались схожими курительницами. Тут уж учёные совсем запутались. Такой странный народ им раньше не попадался.
К началу первого тысячелетия до нашей эры в Минусинской котловине Хакассии проживало преимущественно монголоидное население, в то время как в соседней Туве их "братья по вере" – окуневцы оставались почти исключительно европеоидами. От этих последних, судя по всему, и ведут свою родословную царские скифы. Антрополог Козинцев даже предположил, что ушли они из здешних мест под давлением монголоидов, не желая смешиваться. Поскольку после их ухода европеоидного населения в чистом виде на Алтае уже не остаётся. Зная те расовые процессы, что протекали на просторах Евразии, можно было бы подумать, что "белые" окуневцы – предки степных скифов – происходят от тех массивных и широколицых афанасьевцев, что заложили фундамент этой странной алтайской цивилизации. Но не тут то было. Антропологический тип будущих скифов оказался далёк как от ближних соседей – монголоидов, так и от широко распространённых в степях восточноевропейских вариантов. "Каково же происхождение этой удивительной группы? – вопрошает антрополог Козинцев. – То, что перед нами пришельцы из каких-то очень далеких краев, было ясно с первого взгляда. Но из каких именно? Гохман изучивший данную серию, предположил, что речь может идти о мигрантах из Средней или даже Передней Азии. Однако, как теперь выясняется, археологические данные скорее свидетельствуют об иной прародине – западно-европейской".
Предками для скифского антропологического типа оказались люди времён неолита, жившие на Северо-востоке Германии, в местечке Осторф (IV тысячелетие до нашей эры). Как пишет Александр Козинцев: "Будучи самой древней эта группа может иметь непосредственное отношение к очагу индоевропейских миграций на восток, в частности, к происхождению культур бронзового века Южной России, Украины и гораздо более восточных территорий, вплоть до Центральной Азии. Интересно, что к ней ближе всего не какие-либо европейские группы, а всё та же самая группа из Аймырлыга (окуневцы Тувы). Помимо тувинских окуневцев и очень похожих на них скифов, к неолитическим людям из Осторфа весьма близки ямники с реки Ингулец", а также "катакомбники Нижнего Днепра".
Иначе говоря, питерский исследователь обнаружил очень специфичный европейский тип, узколицый, не такой массивный, в принципе скорее напоминающий нынешних западноевропейцев, но всё же существенно отличающийся рядом особенностей как от них, так и, ещё более, от собратьев с Востока нашего континента. Этот антропологический вариант уникален, поскольку более в Европе нигде не встречался. Зато стал попадаться в степи. Можно только догадываться, каким непостижимым ветром этих необычных обитателей древней Германии занесло в глубины Евразии, но только с III тысячелетия до нашей эры их потомки уже пребывают среди прочих индоевропейских обитателей Великой степи, раскинувшейся от дунайских равнин до монгольских полупустынь. Причём чаще всего обладатели уникальных черепов попадаются в двух местах: либо в низовьях Днепра, либо в предгорьях Алтая. Как будто у этого народа было две прародины и он никак не мог решить, какую выбрать. Сначала, где-то в III тысячелетии они появляются в образе ямных племён с берегов реки Ингулец, правого притока Днепра, в самых его степных низовьях. Во II тысячелетии, в катакомбный период, эти люди кочуют в районе реки Молочной, то есть рядом, но уже на Левобережье Днепра. Чуть позже, под давление соседей они оказались в степном Крыму. Затем в здешних местах исчезают, одновременно появляясь на Востоке Казахстана в районе озера Зайсан и у истоков Иртыша. Далее этот тип черепов становится основным у европеоидов окуневской культуры Тувы. И уже в виде царских скифов, преследующих киммерийцев, данное племя победоносно вернётся на территорию прежней прародины – в степные районы Приднепровья и Крыма.
Не могу утверждать, что эти люди помнили прежние обиды, жаждали отомстить срубникам-киммерийцам, некогда изгнавшим их пращуров из Приднепровья, или ставили своей целью возвратиться в те же места, где жили их предки. Это было бы слишком смелым предположением. Но одно ясно – они были невиданными гордецами. Прожить в таких закоулках евразийских степей не одно тысячелетие и при этом сохранить чистоту антропологического вида, само по себе есть нечто из ряда вон выходящее. Они не желали смешиваться ни только с монголоидами, но даже с индоевропейцами других типов, а это значит, данное племя на всех смотрело свысока, считая себя избранным.
kdet.ucoz.ru
|
|
..:::Счетчики:::.. |
|
|
|
|
|
|
|
|